Сладкая жизнь королевской семьи

Его сестра рассмеялась:

— Посмотри в свои шкафы. Эти люди, очевидно, собрали на нас полное досье, Чарли, и знают обо всех наших пристрастиях. У меня в комнате оказался CD-проигрыватель и по меньшей мере четыре спортивных костюма.

Чарли подошел к длинному гардеробу и открыл дверцы. В нем находились деловые костюмы, спортивный костюм и три пары кроссовок его любимой марки, а также полное снаряжение для игры в гольф.

При мысли о том, что кто-то вторгся в его личную жизнь и узнал обо всех его предпочтениях, Чарли разъярился. Однако Лию такая ситуация, похоже, совсем не беспокоила.

Пожелав сестре спокойной ночи, Чарли с мрачным видом закончил телефонный разговор. У него заныло в груди от осознания того, что впервые за все время Лия стала понемногу отдаляться от него. Неудивительно, что она так быстро сблизилась с Жасмин.

При воспоминании о принцессе Чарли охватило возбуждение. Почему ее имя вызывает в нем ассоциации с роскошной, чувственной арабской красавицей? Следует обращаться к ней официально, иначе он сотворит нечто, о чем пожалеет.

Кончилось тем, что Чарли принялся винить в своих несчастьях весь свет.

Внезапно он понял, что не может заснуть. Надев спортивный костюм и кроссовки, он вышел из комнаты, спустился по лестнице, прошел через чайный зал на балкон, затем в сад.

Выбравшись из дворца, Чарли пошел по тропинке, затем пустился бежать, умоляя судьбу сделать так, чтобы он мог навсегда исчезнуть из этой страны.

Измотанный бегом по лесу, расположенному позади сада, и будучи вынужденным спрашивать у охранников путь во дворец, Чарли наконец оказался в холле и понуро побрел в свои апартаменты. Он никак не мог перестать думать о Жасмин.

И внезапно увидел ее на балконе. Она сидела в шезлонге, поджав под себя босые ноги. На ней был строгий костюм — в таких король приказывал являться на ужин. Она только расстегнула несколько верхних пуговиц блузки и сняла жакет. Мягкие вьющиеся каштановые волосы обрамляли ее лицо подобно шелковому шарфу. Она с едва заметной улыбкой посмотрела на Чарли, будто предлагая себя ему в компанию.

Присев на стул напротив нее, он вытянул ноги.

— Чего новенького, принцесса? — намеренно грубо спросил он, растягивая слова и глядя на свои пальцы, которые принялся разминать.

Ему не хотелось смотреть на Жасмин, тем более что ее образ теперь постоянно преследовал его.

— Как ты осмелилась нарушить протокол и выдворить отсюда этих жлобов? — начал он разговор. — Где ты научилась с ними справляться?

Ее красивая улыбка была подобно солнечному лучу.

— Я пробралась сюда через тайный проход, который ведет из этой комнаты в библиотеку.

Чарли захотелось обнять и поцеловать ее.

— Мы с моим братом Анджело обнаружили его, будучи детьми. От главного тайного прохода протяженностью около мили, который выводит в лес, отходят двенадцать второстепенных потайных тоннелей. Каждый из тоннелей идет к одному из апартаментов королевской семьи. Этот дом ранее принадлежал семье Оракис. Им приходилось часто убегать от повстанцев.

Чарли заинтригованно поднял брови.

— Как долго ты следила за всеми в этом дворце?

На щеках Жасмин появились ямочки, глаза сверкнули.

— Кто сказал, что я перестала следить? Что может быть лучше, чем выбраться из дворца тайком ночью? — она подмигнула ему.

Чарли улыбнулся, находя Жасмин все более очаровательной.

— Может, расскажешь мне, принцесса, зачем сидишь здесь? Или мы продолжим пикироваться?

Мгновение она молчала, потом произнесла:

— Почему ты становишься таким резким всякий раз, когда считаешь, что тебе грозит опасность? Это усталость, защитная реакция или простая ненависть к моей семье?

Ошеломленный ее проницательностью, Чарли ответил:

— Твоя семья, принцесса, — достаточный повод для моей грубости.

Она склонила голову набок:

— Тебе не нравятся сами члены моей семьи или их принадлежность к королевской фамилии?

Он пожал плечами:

— Или то или другое, возможно, оба варианта. Выбери, что тебе больше нравится.

— Наша семья привыкла к домыслам папарацци и сплетням, к постоянному желанию других людей проникнуть в нашу частную жизнь.

— Но я не намерен к этому привыкать, принцесса!

— Ты снова нападаешь и перестал называть меня по имени. Я понимаю тебя. У тебя были нелегкие дни, ты устал, — она поднялась на ноги и, пройдясь по балкону, посмотрела на него через плечо и улыбнулась так, будто читала его мысли. — Ты хочешь мне сказать еще что-то?

Чарли смешался:

— Я уже все сказал и не намерен повторяться. Мне нравилась моя прежняя жизнь, — он оглядел ее с головы до ног. — Я бы хотел пригласить тебя поужинать, но при иных обстоятельствах.

— Не будь я принцессой или если бы знал, что рядом не будет папарацци?

— Выбери, что тебе нравится, — он продолжал говорить, лениво растягивая слова.

— Я уже сказала, что от твоего решения зависят судьбы восьми миллионов человек.

Чарли стиснул зубы. Он не мог выносить предположения, что кто-либо может пострадать по его вине.