Сладкие грёзы

Это выбило Елену из сна. Она подскочила в кровати, бросила раздраженный взгляд на окно, где сквозь жалюзи пробивались первые лучи солнца и полосами ложились на всё вокруг, затем рухнула обратно на подушку и простонала:

— Боже, почему на самом интересном месте?!

Заснуть Елена больше не смогла. Развела кофе, выцедила короткими нервными глотками и отправилась на работу. Офис сегодня казался особенно мерзким, начальник, Павел Николаевич — низкий, плешивый мужичонка, — раздражал мелкими придирками. Солнце заливало опенспейс огненным жаром сквозь панорамные окна, резало глаза и мешало смотреть в таблицы на экране.

Ко сну Елена готовилась, словно собиралась на настоящий бал, ведь если дворец снился уже несколько раз, с чего бы сегодняшней ночи становиться исключением? А значит, она будет блистать! Собрав волосы в сложную прическу, в черном атласном платье с открытыми плечами и туфлях на шпильке, Елена забралась в кровать и завернулась в одеяло. Сон пришел сразу, будто открылся невидимый портал.

Теперь было очевидно, что огромные двери дворца распахнуты именно для неё. Отмахнувшись от лакея, она пронеслась через комнаты и оказалась в бальном зале.

— Елена! — обрадовался ей единственный знакомый мужчина. — Вы быстро вернулись. Ещё даже второй танец не объявили.

Сон, казалось, продолжился с того же момента, на котором оборвался. Легкая музыка, танцы, негромкие разговоры, вино в руках гостей.

— Ваше предыдущее платье было откровеннее и невиннее, — заметил Эрра, снова беря её за руку. Она заметила, что теперь не нём не было перчаток. — Вы станцуете со мной второй танец?

— Да, конечно!

— Второй танец: мазурка! — разнеслось по залу. Зазвучали духовые, а музыкальный ритм стал быстрее.

Елена нервно посмотрела на танцующие пары и подумала, что шпильки были плохой идеей.

— Ах, не волнуйтесь вы так, — Эрра поднял её за талию, и переставил с другой стороны от себя, — в первый раз мазурка никому не удаётся. Со временем получится.

— А я могу… остаться здесь? — спросила Елена, пытаясь выровнять дыхание после серии прыжков.

— Разумеется вы останетесь! Вы же приглашены. Я покажу кое-что, глядите!

Они подошли к окну. Елена обернулась посмотреть, куда он указывает, но наткнулась взглядом на одного из лакеев. В его глазах ужас переплетался с обреченной безнадежностью.

— Вы не туда смотрите, Елена, — Эрра взял её за подбородок двумя пальцами и повернул к окну.

Снаружи оказался мертвый сад. Деревья шевелили на ветру голыми ветвями, листья на геометрически подстриженных кустах были покрыты пятнами, а розы вывернули лепестки цветов наружу, демонстрируя коричневые загнившие сердцевинки.

Елена моргнула, невольно сфокусировав взгляд на отражении, и вскрикнула. Вернее — приглушенно пискнула. Вместо пальцев за подбородок её крепко держали голые белесые костяшки. Эрра в отражении улыбался желтыми зубами, кое-где прячущимися за потемневшими лохмотьями мышц.

Елена попыталась вырваться, отскочить, отвернулась от окна и увидела его прежнего молодого красавца с орлиным профилем.

— Это кошмар, — прошептала она. — Это всё не настоящее.

— Разве вы уже не хотите остаться?

Елена хотела выдавить «нет», но не смогла, застыв в ступоре.

Он привлек её к себе и сжал в объятиях. Его губы коснулись шеи, и Эрра провел по ней языком.

— Я же сказал, что люблю женщин, Е-ле-на. — Он произнес имя по слогам, а она только зажмурилась, молясь теперь, чтобы поскорее проснуться в своей постели.

Шею обожгло, а потом пронзило болью, отчего Елена распахнула глаза, посмотрела в зеркало окна и снова крепко зажмурилась. Отвратительный полуоблезлый труп в черном мундире впился в её шею двумя нечеловечески острыми и длинными клыками. Кровь медленно проложила тонкую извилистую дорожку по ключицам и капнула на атлас платья. Елена ощутила, как заныли немеющие запястья, и проснулась.

Минуту или две она лежала, слушая своё нервно бьющееся сердце. Кошмар выпил из неё все силы. Сказка превратилась в ужас. Елена стянула с себя туфли и платье и скинула за край кровати. «Безумие. Это какое-то безумие», — думала она, стоя под струями горячего душа.

В теле поселились слабость и липкий страх. Сидеть дома в одиночестве было невыносимо, так что на работу Елена пришла раньше обычного, но сосредоточиться не могла. Образы красочного бала всплывали в голове, сменяясь черно-белым ужасом. В отражениях ей чудился то увядший сад, то люди, пляшущие мазурку, то взгляд лакея. Через монотонный гомон коллег чудилась тихая музыка далёкого оркестра.

— Леночка, ты выглядишь больной, — заметила на обеде коллега. — Ужасные темные круги вокруг глаз. Тебе бы показаться врачу. И сегодня иди домой пораньше.

— Да-да, — отмахнулась Елена и осталась до ночи.

Сидела до последнего, боясь возвращаться в пустую квартиру, с помощью кофе отгоняла сонливость, пока это не заметил начальник, тоже задержавшийся допоздна.

— Ты там что, таблицы в ночи доделываешь? Целого дня мало тебе было, дурища? — взвизгнул он. Павел Николаевич любое общение с подчиненными начинал с наездов.