Сладкие папики (ЛП)

— Все в порядке, — сказал он. — Ты можешь посмотреть, это круто. Мы не возражаем.

Но я чувствовала себя маленькой подлой сучкой.

Я пыталась придумать слова, но не находила их. Мои ладони вспотели, а пальцы дрожали. Я сжала их, обдумывая свой следующий шаг. В ванную или же вернуться в кровать?

Раздался звук слива, а затем воды из крана, потом снова появился Карл, который пугал, еще даже не приблизившись. Его грудь была стеной мускулов, пресс — напряжен и четко очерчен. Его бедра были плотными и твердыми, а V-образные мышцы глубокими и идеально вылепленными. И его член, о боже, его прекрасный член. Даже в полу возбужденном состоянии он оставался чудовищем. Карл смотрел на меня и медленно, почти без усилий поглаживал его рукой. Он все еще увеличивался у меня на глазах, становясь все больше и больше, и я не могла оторвать от него взгляд.

Я никогда не приму их обоих. Никогда. Ведь изо всех сил старалась понять, как принять хотя бы его одного.

— Ты присоединишься к нам? — спросил он гипнотическим низким голосом.

Мой голос пропал.

Он улыбнулся, и это была развратная улыбка.

— Рику нужно кончить. Он был бы благодарен тебе за помощь.

Я оторвала взгляд от Карла. Рик все еще улыбался, его поза была расслабленной.

— Ну, что скажешь, любопытная ты наша? — спросил Карл. — Ты присоединишься к нам или нет?

И вдруг я поняла, что он смотрел на мои сиськи, точнее, на соски, торчащие из-под тонкого атласа. Он облизал губы, и бедное мое сердце. Оно подпрыгнуло и застучало, во рту пересохло, а киска промокла насквозь. Рик перекатился на спину и взялся за член, в свете ламп блеснул металл.

— Ну? — подтолкнул Карл. — Что же ты предпочтешь? Окажешь честь или откажешь?

Трахаться или бежать.

Я оглянулась на лестничную площадку, в тень гостевой спальни.

Трахаться или бежать. Трахаться или бежать. Трахаться или бежать.

Очередной отблеск металла привлек мое внимание, пока Рик двигался. Его член тоже был большим. Мой разум закружился при мысли о двух больших членах, толкающихся в меня, растягивающих меня. Глубоко. Карл требовал, чтобы я приняла их полностью.

Карл откинул одеяло и отступил в сторону, ожидая.

Трахаться или бежать.

Я перевела дыхание.

А потом вошла внутрь.

Карл

Я — победитель.

Я не удержался и бросил на Рика взгляд, который говорил ему об этом, но он смотрел не на меня, а прямо на нее. Не могу сказать, что виню его за это. Девушка была рождена, чтобы ее трахали. Совершенно неприличная ночная рубашка не предлагала никакой скромности. Она едва прикрывала ее соски, туго обтягивая сливочную выпуклость сисек. Они были больше, чем казались в ее платье, натягивая ткань и нависая над ребрами тяжелыми полушариями, и они выдавали ее, как и темные трусики, достаточно влажные, что ткань прижималась к ее щелке. У нее были длинные и накаченные ноги — езда верхом шла ей на пользу. Ее бедра были загорелыми и сильными, задница была красивой, прежде чем плавно переходила в талию.

У нее были пышные бедра, и это было восхитительно. Тело девушки было восхитительным. Мой член снова стал твердым.

Она тоже заметила это, настороженно глядя на меня, несмотря на свою явную жажду Рика.

Она собиралась трахаться. Иначе никогда бы не выбрала эту ночную рубашку. Меня это тоже устраивало. У меня нет времени на игры и бесполезное притворство скромницей.

Мы в тишине смотрели друг на друга, и она показала свою выдержку.

Девушка медленно, осторожно подходила, широко раскрыв глаза и приоткрыв рот. Я наблюдал, как вздымаются и опадают ее груди с каждым вздохом, ощущал биение сердца, когда она боролось со своими нервами.

Вино, конечно, помогло бы.

Она приблизилась на расстояние вытянутой руки, и я похлопал по кровати, показывая, что она должна занять место рядом с Риком. Кровать была более чем просторная для троих, мы убедились в этом, когда покупали ее. Она была до неприличия прекрасной и удобной, с исключительно отличными пружинами. Она проверила это, когда ее маленький тугой зад примостился на край кровати.

Ее глаза встретились с моими. Она ахнула, когда я приблизился, приподнимая ее ноги вверх и отводя их от себя, чтобы приблизиться к Рику.

Это всегда было ошибкой с их стороны. Они всегда думают, что Рик — милый парень. Безопасный. И хотя Рик такой, он также извращенный маленький урод, который в подходящих условиях так же жесток, как и я. Растягивание его фишка, растягивание и телесные жидкости, а также выход за грани нравственности.

Это одна из причин, почему я любил его.

Я любил его извращения.

Рик встретился со мной взглядом, и я сразу понял. Он готов трахаться, и готов трахаться жестко.

Кэтти нервничала. Она вздрогнула, когда я забрался на кровать рядом с ней, и отпрянула прежде, чем я успел прикоснуться к ней. Возможно я и не прикоснусь к ней сегодня вечером.

Поэтому окинул ее беззастенчиво откровенным взглядом. Мне нравилось, как у нее перехватывало дыхание, на лице отражалась игра нервов.