Сладкий дикий рай

– Друг мой, мне достаточно было увидеть рисунки очевидцев, переживших набег и голодное время 1609 года. Индейцы – настоящие варвары. И тамошняя земля им под стать – такая же дикая. Как мне рассказывали: то лютый холод, то зной и духота. – Индейцы – раса людей с иной культурой, – рассудительно промолвил Джейми. – И все-таки это тоже люди – мужчины и женщины, совсем как мы.

В ответ на это утверждение Роберт рассмеялся. Джейми лишь покосился на приятеля да пожал плечами. Он имел честь быть лично знакомым с одним из первых колонистов, Джоном Ролфом, и его женой, индейской принцессой Покахонтас, встречался с ними и в Виргинии, и при дворе короля Якова. Ходили слухи, что юная принцесса отважно спасла жизнь своему бледнолицему возлюбленному, Джону Ролфу, когда ее отец решил его казнить. Джейми сильно опечалился, когда узнал, что Покахонтас скончалась вдали от родины, в Англии. И что совсем недавно умер ее отец, великий вождь Поухатан, возглавлявший союз индейских племен.

Когда Лондонская компания в первый раз отправила за океан своих людей, основавших колонию Джеймстаун на реке, названной в честь короля Якова, в Виргинии, смельчакам пришлось не сладко. Пионеры покинули Англию в 1606 году. Миновало всего три года после смерти королевы Елизаветы – стало быть, всего три года назад начался буйный век перемен. Колонистам в Виргинии приходилось отражать и вторжения испанцев, и набеги индейцев. Припасы из Англии доставлялись нерегулярно. А люди в погоне за прибылью сеяли слишком много табака и слишком мало пищевых культур. И во время голода их гибло не меньше, чем во время набегов племен памунки, чикахомини и чесапиков.

Но с тех пор многое переменилось. Смерть Покахонтас и Поухатана не нарушила установившегося мира. В первые годы в колонии почти не было женщин – тогда, как теперь, кое-кто отважился привезти в Новый Свет своих жен, а компания провела набор юных леди с «достойным характером», готовых отправиться за океан. Таким образом колония с прилегающими к ней многочисленными округами разрасталась. Кстати, само название «округ» пошло от староанглийского слова, обозначавшего обширный земельный надел с которого могла прокормиться сотня семей[1].

Вот и Джейми во время своей последней поездки в Виргинию застолбил собственный округ. Они с отцом были одними из самых крупных держателей акций Лондонской компании. Однако округ Карлайл, как он окрестил свою землю, достался ему из рук самого короля – в награду за мужество и отвагу, проявленные при освоении новых земель для короны.

Участок находился на берегах все той же реки Джеймс, но Джейми считал его расположение более благоприятным: здесь было выше и суше, чем в Джеймстауне, и климат был более здоровым. Чудесная плодородная равнина имела к тому же свою собственную гавань. Зелень густых сосновых лесов и сочной травы казалась настолько густой, что отливала синью. Всякий раз, стоя в одиночестве на берегу моря, Джейми упивался безмятежной красотой этой земли, и любовь к ее безбрежным просторам вспыхивала в его сердце с новой силой. А вместе с любовью крепла и вера в прекрасное будущее. На этой земле есть где развернуться. Здесь он пустит корни, здесь появятся на свет и вырастут его дети. Округ Карлайл.

– Мне кажется, что еще никто не узнал до конца величаищих возможностей этой земли, – промолвил он вслух.

– Я бы не отказался от любой возможности, – со вздохом признался Роберт.

Неосмотрительно развеяв по ветру наследство, этот незадачливый игрок путешествовал теперь вдвоем с Джейми в надежде встретить когда-нибудь достаточно богатую невесту. Которую его родословная прельстит настолько, что заставит забыть о пустом кошельке.

если ты все же решишься поехать со мной, то я выделю в твое личное пользование не одну сотню акров.

– Акров, покрытых соснами вперемешку с дикарями!

– Роберт, это настоящий рай на земле. Да, он подчас бывает диким и грубым, но обещает превратиться в новый Эдем. – Тут Джейми резко натянул поводья. Дорогу, по которой приятели выехали из деревни, загородила погребальная процессия. Тащившиеся за гробом люди начали шарахаться в стороны. Какая-то старуха негромко присвистнула, покосившись на верховых, и закричала:

– Прочь с дороги! Тут благородные господа!

– Нет, женщина! – возразил Джейми, – Ступай себе с миром. Все мы дети Всевышнего, и не нам беспокоить тех, кто скорбит о близких.

Старуха ответила лишь удивленным взглядом и неуверенным кивком. Ветерок нетерпеливо перебирал копытами на мерзлой земле, однако Джейми удерживал гнедого железной рукой. Он следил, как тощая кляча, надрываясь, тянет жалкое подобие катафалка. Даже издалека было видно, что качавшийся наверху грубо сколоченный гроб был с выдвигающимся днищем.

Судя по всему, семья покойника не смогла наскрести денег на нормальный гроб. И когда священник произнесет над могилой последние слова, закутанный в саван труп упадет в могилу, а гроб используют для новых похорон.