Сладкий дикий рай

— Тамсин! — рявкнул с порога мастер Джон. — Я за что тебе деньги плачу? Мне нужно два бочонка эля в общем зале — сию же минуту! А ты, Джесси, учти, ежели завтра она не выйдет на работу — вышвырну на улицу обеих! — Он рассмеялся и отвесил шутовской поклон: — Миледи! — И тут же наградил звонкой оплеухой Тамсина. — Поворачивайся, парень! Подвода из Норвуда только что пришла! А что до вас, миледи чердачная крыса, так вам давно следует быть внизу и обслуживать клиентов!

— Не могу я никого обслуживать! Мне нужно ухаживать за ней!

Джесси тут же пожалела о своих словах — не стоило перечить мастеру Джону. Она вскочила, пряча глаза.

— Честно говоря, мастер Джон, я бы хотела попросить у вас немного денег. Я просто в отчаянии, сэр. Моей маме нужен хинин, и я…

Она замолкла. Хозяин шагнул вперед и поднял ее лицо за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. От его хищной улыбки, обнажившей гнилые зубы, и смрадного запаха изо рта девушке стало дурно.

— Я не раз говорил тебе, девка, что ты могла бы заработать пару лишних монет, коли так приспичило!

Все поплыло у Джесси перед глазами, и желудок едва не изверг из себя остатки и без того скудного ужина.

Девушка знала, что имеет в виду мастер Джон. Ей казалось, что она достаточно хорошо осведомлена обо всем, чем занимаются наедине мужчины и женщины. Молли, подававшая в общем зале, подрабатывала так довольно часто. Многозначительно подмигивая, она постоянно твердила Джесси, что это довольно противное дело. Если верить Молли, то все и впрямь весьма мерзко.

— Эх, коли мужик попался добрый да пригожий — оно еще ничего. Кое-кто даже болтает, будто чувствует себя на седьмом небе! Но помяни мое слово, малышка, без пота и пыхтения тут все равно не обойтись. А ежели попадется какой-нибудь деревенский олух… тьфу, да лучше я помру на месте!

Однако Молли не упускала из виду ни одного «пригожего» — уж слишком любила деньги, пусть даже заработанные таким путем.

Джесси скрипнула зубами и не посмела поднять глаза. Ее мать умирает. Кроме Липнет, у нее никого не было в этом мире. Никого.

Девушка решительно выпрямилась. Она готова на что угодно, лишь бы сохранить матери жизнь.

Но однажды… Однажды она убьет мастера Джона.

— Джон!

Снизу раздался визгливый крик, и мастер Джон съежился на глазах. Еще бы ему не опасаться гнева своей благоверной: она вдвое превосходила его в весе и не стеснялась пускать в ход скалку для теста, когда бывала не в духе.

— Не вышло, девка! Не найдется у меня для тебя ни гроша нынче ночью! — выпалил хозяин и метнулся к двери. По дороге глянул на Тамсина, отвесил ему еще одну оплеуху и, брезгливо морщась, затопал вниз.

Тамсин, немолодой и довольно щуплый на вид, все еще был жилистым и выносливым. Что было сил он затряс Джесси за плечи.

— Побойся Бога, Джесси! Никогда, никогда даже не смей думать о подобном! Твоя мама ум… — Он споткнулся.

Было ясно, что ее мать умирает, вряд ли она доживет до утра. И все же у него не поворачивался язык открыто сказать об этом девушке.

— Джесси, твоя мама скорее умерла бы, чем позволила тебе заниматься таким грязным промыслом! Ее ресницы слиплись от слез. Она посмотрела на Тамсина, и тот невольно вздрогнул: бедной девушке было невдомек, что даже здесь, на этом гнусном чердаке, в грязи и лохмотьях, она поражала своей красотой. Джесси унаследовала от матери тонкие правильные черты лица, но привлекало в ней нечто иное. Это был несгибаемый, дерзновенный дух, пылавший в глубине ее глаз и бросавший вызова всему свету. Уголки глаз были слегка приподняты, что делало взгляд необычным и загадочным. А синий оттенок был таким густым, что казался фиалковым. Эти удивительные глаза обрамляли длинные пушистые ресницы, подчеркивавшие нежный кремовый оттенок кожи.

— Я должна… я обязана что-то сделать! — выпалила она в вырвалась из рук Тамсина. А потом с достоинством королевы расправила плечи и выпрямилась.

Тамсин, у которого при взгляде на нее захватывало дух, в тысячный раз проклял себя за то, то опустился до состояния нищего пропойцы.

— Девочка, мне пора вниз. А ты постарайся ее умыть, разговаривай с ней и будь рядом. А когда она успокоится и заснет, спускайся вниз и работай, а то как бы и впрямь старина Джон не выкинул вас обеих!

Джесси понурилась и с неохотой кивнула. Обняв ее на прощание, Тамсин ушел, а она опустилась на колени подле матери.

— Ах, мама, — шептала девушка, больше не стесняясь своих слез, капавших па одеяло, — мама, мы должны избавиться от этого ужаса! Я вылечу тебя, я клянусь!

Девушка осторожно выпрямилась, поцеловала пылавшую от жара щеку и выскочила из каморки.

Внизу, в общем зале, было полно посетителей. Джесси сунулась на кухню, но Джейк, правая рука Джона, крикнул ей, чтобы она подавала на столики эль.