Сладкий дикий рай

Ей стоило большого труда не врезать мерзавцу со всей силы локтем под ложечку — Джесси не сомневалась, что на уме у него было лишь очередное издевательство. А Камерон между тем подхватил ее под этот самый локоть и повел из столовой.

— Ну же, не надо дуться. Я тоже не собираюсь танцевать на балу. По мне, эти увеселения выглядят еще более Дико, чем военные пляски индейцев в Северной Америке.

— Ах, как я вам сочувствую! Вас заставили готовить праздник, в котором вы не собираетесь участвовать! — фыркнула Джесси.

— По обычаю этим должны заниматься герцоги Сомерфилд и Карлайл. И я представляю своего отца.

— Не сомневаюсь, что Ленор будет до смерти разочарована. Кстати, уж не значит ли это, что вы не собираетесь жениться? Но подумайте, милорд, Ленор давно созрела и и ждет, чтобы ее сорвали с ветки.

— Не могу же я позабыть про Роберта.

— Разве вы не забываете обо всем на свете, лорд Камерон, когда чего-то хотите?

— Я просто не отступаю на пути к намеченной цели, — возразил Джейми. — К тому же женитьба — чрезвычайно важный шаг. Жена должна не только радовать глаз, но и многое уметь.

— Многое уметь?.. Да бросьте, милорд, вам же главное — пустить пыль в глаза, по крайней мере так вы себя ведете. И жена вам нужна для украшения вашего несравненного особняка, чтобы рожала вам несравненных детей и угощала гостей вином и сладостями, тоже, разумеется, несравненными. Согласитесь, Ленор превосходно справится со всеми этими обязанностями.

— Вы неправильно представляете себе мое мнение о супружестве, мисс Дюпре; — отчеканил Джейми и покинул ее с небрежным поклоном.

Он немедленно направился к Ленор и зашептал что-то в охотно подставленное ушко. Ленор весело рассмеялась, повернулась к Камерону и ласково положила руку на пышные кружева, украшавшие его манишку. Со стороны он казался невероятно высоким и сильным, неотразимым, словно принц, и Ленор с ее бледной кожей и светлыми локонами, выглядела еще привлекательнее от такого соседства. Вот она легко вздохнула и даже вздрогнула, отчего Джесси пришла к выводу, что и ее сестра не равнодушна к надменному обаянию непредсказуемого лорда Камерона.

В это время Роберт болтал о чем-то с Элизабет, которая веселилась вовсю. Герцог шептался со своей герцогиней, а кукольник суетился, готовя представление. И Джесси стало до боли одиноко: незаконнорожденное дитя, несчастный, нежеланный плод запретной любви. Остро заломило ушибленный висок, и она возненавидела Генри со всей страсть неискушенной души. Ему не удастся ей помешать! Она попадет на бал! Она никогда больше не будет прозябать в нищете и непременно выберется из этого чванливого замка, где ее так не любят, и станет хозяйкой собственной судьбы.

Никому здесь не было до нее дела, и как бы далеко ни шли ее отчаянные мечты, в данный момент никто не обращал на нее внимания, как на никчемную вещь. Девушка резко развернулась и сбежала, неслышно ступая в атласных туфельках Элизабет по полу в столовой, к заднему крыльцу и дальше — в конюшню. Она превосходно различала путь, ибо поднялась полная лупа, ярко сверкали звезды, а в честь приема гостей и сам особняк, и дворовые постройки были щедро освещены. Джесси уверенно нашла стойло, где содержали Мэри, се милую лошадку, лишенную родословной, и проскользнула за загородку. Ласково похлопывая бархатную теплую морду, она зашептала:

— Моя хорошая, мне наплевать на то, породистая ты или нет, ведь я знаю, какое у тебя отважное сердечко и какая ты преданная и честная. Куда бы я ни попала, я обязательно позабочусь о тебе! Они не вышвырнут тебя! Клянусь, я заберу тебя с собой, куда бы я ни отправилась. — Джесси поколебалась и добавила: — Но прежде всего я расплачусь за тебя с тем ублюдком! Ты станешь моей по-настоящему!

Тут она замерла и насторожилась: скрипнула дверь конюшни. Вряд ли это был кто-то из молодых конюхов: все они жили в отдельных домах, и никому не приходилось ночевать рядом с лошадьми. Даже старый Артур, главный конюх, имел отдельную каморку, примыкавшую к задней стене конюшни.

— Джесси? — голос принадлежал Роберту. Девушка просияла, затрепетав от счастья, и поспешила выйти из-за крупа Мэри. Он не стал смотреть кукольное представление, он пришел за ней сюда!

— Я здесь, Роберт!

— Джесси! — Молодой человек направлялся к ней с милой, теплой улыбкой. — Я встревожился, когда увидел, что ты исчезла!

— Я чувствовала себя такой чужой…

— Чужой? — пробормотал Роберт. Он уже успел подойти к ней вплотную. Ласково взял ее руки в свои и сплел их пальцы вместе. У Джесси потемнело в глазах, а пол чуть не ушел из-под ног. — Ты никогда не будешь чужой для меня, Джесси.

— Боюсь, что мой брат не согласится с вами, — промолвила она. Можно было бы уточнить, что заодно с Генри была бы и Ленор, но язык не поворачивался произнести это имя теперь, когда они стояли одни под тусклым светом масляной лампы.

— Твой брат сам убедился нынче вечером в твоей несравненной красоте и в том, что ты от рождения наделена изяществом и внутренним пламенем, которое завораживает и покоряет сердца.