Сладкий дикий рай

— Неужели он все это увидел? — выдохнула Джесси. Что ж; вполне возможно, что во взгляде ее таится огонь, и она почувствовала себя несравненной красавицей, коль скоро была такой в его глазах. Кровь горячо забурлила в жилах от восторга, и фантазии вновь расправили свои волшебные крылья.

А Роберт привлекал се все ближе, ближе, опуская вниз сплетенные вместе пальцы. Она погрузилась в его сияющие лукавые глаза, и сердце ее затрепетало при виде того, что крылось в их глубине.

И тогда он ее поцеловал.

Его губы оказались невероятно мягкими, податливыми. Они слились с ее устами воедино. Роберт освободил руку обхватил Джесси за талию, чтобы прижать к себе. Его повлажневшие губы скользили по ее рту, но она с трудом соображала, что происходит. Завороженная слитным ритмом в котором забились их сердца, Джесси запустила пальцы в его волосы, Роберт коротко застонал и прошептал, на миг оторвавшись от ее губ:

— Ах, как я тебя хочу!

— Я перед вами! — отвечала она, не очень-то задумываясь над смыслом, ибо даже самые дикие мечты не шли дальше этого блаженного мига. Однако ее ответ окончательно распалил Роберта, и его губы двинулись вниз, к шее, к груди.

Он прижимал девушку к себе что было сил, его поцелуи становились все более настойчивыми, жгучими. Джесси казалось, что сильные руки ласкают ее везде, по всему телу, а пальцы судорожно дергают застежки па платье.

Нет-нет, он не должен! Но у Джесси не было слов, чтобы остановить его. Ведь она верила, что Роберт ее любит. И все же какое-то шестое чувство предостерегало, что любовная сцена зашла слишком далеко. Прежде он должен на ней жениться.

— Роберт… — прошептала она.

Ее груди уже были обнажены, и у Джесси не было сил ни остановить, ни оттолкнуть его. А Роберт снова приник к ее губам в поцелуе. Ах, какой это был поцелуй — ласковый, нежный… Джесси томно прикрыла глаза и приникла к юноше всем телом. И тут их прервали громкие грубые звуки. Кто-то, не стесняясь, старательно прочищал горло.

Роберт резко выпрямился, он все еще держал Джесси за талию и напряженно посмотрел в сторону двери. Взор Джесси был затуманен страстью, и она не сразу осознала, что им помешали. Но в следующее мгновение она также оглянулась.

У входа в конюшню стоял Джейми. Небрежно прислонившись к одному из стойл он поставил ногу в сапоге на другой и скрестил руки на груди.

— Прошу прощения, однако леди Ленор повсюду ищет тебя, Роберт, чтобы узнать про твой костюм для карнавала.

— Черт побери! — выругался Роберт. — Извини, милая. — И он вынудил Джесси выпрямиться, предоставив самой приводить в порядок одежду. Кратко поблагодарил Джейми — и был таков.

Зато Камерон и не подумал уйти, он не тронулся с места. Джейми мерил ее мрачным, осуждающим взглядом.

Джесси потупилась, игнорируя его присутствие. Нужно было поскорее поправить платье и завязать ленты, но трясущиеся пальцы отказывались повиноваться.

Он двинулся вперед, и Джесси пришлось прикусить губу, чтобы не закричать от испуга — такое жадное пламя полыхнуло в его взоре. Он отвел ее руки от застежек на корсете.

— Перестаньте! — возмутилась она.

— Ты предпочитаешь, чтобы тебя нашли здесь полуголой? — грубо спросил он. И в мгновение ока ловко завязал все тесемки. Оттого, что его пальцы то и дело касались чуткой обнаженной кожи, ей хотелось кричать. Он был далек от нежности. Он был едва ли не жесток. Стоя здесь, совсем близко, он буквально излучал снедавшее его возбуждение, и эти горячие волны одна за другой прокатывались по ее телу. — Как много вам удалось выручить за эту душещипательную сцену, мисс Дюпре? Если бы я знал, что вы все еще пребываете в поисках любовника, непременно предложил бы самую высокую цену!

Джесси с яростным визгом отшатнулась, чтобы снова наброситься на негодяя. Однако ей удалось нанести всего один удар — в точности как она желала — по гладко выбритой бронзовой щеке, после чего последовала мгновенная жестокая реакция: ее руки поймали и завели за спину. Она оказалась прижатой вплотную к Джейми и в пылу битвы попыталась пинаться. Он молниеносно сделал подножку, и Джесси опрокинулась навзничь, увлекая его за собой. Она услышала, как от удара клацнули его зубы, и испуганно уставилась в полыхавшие над ней бездонные иссиня-черные глаза. Загорелое лицо свело от безжалостного гнева. Однако и теперь она извивалась под ним, пытаясь сопротивляться, не обращая внимания на то, что ее прическа вконец растрепалась, а роскошное платье пачкается и рвется.

— Ах ты, настырный урод, я тебя терпеть не могу, я тебя ненавижу и презираю и ни за что не позволю прикоснуться к себе, даже за все золото в мире! Мне омерзительны твои прикосновения…

— Вот как? Ты врешь, Джесси, потому что никогда не была недотрогой. Ты — самая дикая и колючая роза, созданная для величайшей страсти. И к тому же ты дура! Не пройдет и пары месяцев, как ты возненавидишь Роберта: ведь стоит тебе заполучить его, и он согнется перед тобой. Но тебе не видать его как своих ушей. Хотя ты и не желаешь этого понять, верно? Ну а я запросто докажу, что ты создана не для него!

— Нет!