Сладкий дикий рай

Генри ни на минуту не забывал о том, что носит титул герцога Сомерфилда. Он никогда не позволял себе снизойти до непринужденной беседы и, как феодальный вельможа, считал своей собственностью всех, находившихся под его крышей.

— Джейн хорошо отзывается о тебе.

— Очень рада это слышать, — отвечала Джесси и с недовольной гримаской добавила: — Ваша светлость.

— Я не жестокий человек, Джасмин.

— Еще бы, милорд. Ради Бога, скажите, неужели я когда-то утверждала обратное?

Он отрицательно покачал головой, и Джесси принялась гадать, напоминает ли Генри их отца в те годы, когда тот вскружил голову ее матери: высокий, с великолепной золотистой шевелюрой, в роскошном камзоле из шелка и бархата.

— Позволь мне преподать тебе урок истории, младшая сестра, — промолвил Генри, отойдя к окну и задумчиво на полукруглую подъездную аллею. — В конце пятнадцатого века все серьезно подозревали Ричарда Третьего том, что он умертвил своих племянников мужского пола в лондонском Тауэре. В следующем столетии королева Мария отрубила голову кузине Джейн Грей за посягательство на трон и отказ принять католичество. Впоследствии наша повелительница королева Елизавета казнила свою кузину Марию Стюарт, королеву Шотландии, за заговор против трона. А война Алой и Белой роз была на редкость жестокой и кровопролитной. Впрочем, ты ведь тоже хорошо знаешь историю, не так ли?

— Да, я знакома с историей своей страны, — подтвердила Джесси.

— Ну, тогда ты должна понимать, как мало значат в этом мире кровные связи, и особенно те из них, что подпорчены незаконным происхождением. Я сделал для тебя все, что мог. Но ты не являешься полноправным членом нашей семьи и не должна быть допущена к участию в более-менее значительных событиях наравне со всеми. Ты понравилась Джейн, Элизабет на тебя молится. Однако мне ты представляешься такой же ничтожной охотницей за удачей, какой была твоя мать, и я не позволю тебе перешагнуть через мои интересы ради поживы. Ты — личная служанка моей супруги, и не более. И на балу тебе не бывать. Ленор сможет спокойно отыскать себе жениха, без вмешательства с твоей стороны.

Джесси скрипнула зубами, но все же осмелилась дерзко вскинуть голову.

— Ах, ваша светлость, да как же я, несчастная незаконнорожденная, могу ей помешать?

— Джасмин, ты отлично знаешь, что можешь это сделать — и сделаешь при первой же возможности. — Генри вернулся за рабочий стол и взял в руки перо и пергамент. — Ты, подобно своей матери, заставляешь всех мужчин сгорать от желания . Твоя натура служит источником тревог и неприятностей для окружающих. И я не пожалею усилии, чтобы над этой порочной натурой возобладали христианское смирение и покорность. Попробуй ослушаться меня — и получишь порку. Ну а теперь ступай. Я занят. Но Джесси не ушла. Она метнулась к столу и рухнула перед братом на колени.

— Ваша светлость! Элизабет сказала, что даже самой последней молочнице разрешается…

— Но не тебе. Ступай, ступай! Ты мне мешаешь заниматься.

— Но, ваша Светлость!

— Если ты когда-нибудь посмеешь нарушить мой приказ, я раздену тебя донага, привяжу к козлам на конюшне и высеку собственноручно, а потом вышвырну обратно на панель, откуда ты сюда и явилась!

Она встала и дала себя клятву, что не простит его до самой смерти. Кровные узы для него пустой звук — тем же они станут и для нее!

Ей пришлось поскорее выскочить вон, чтобы не разрыдаться прямо на глазах у Генри. Но уже по дороге к собственной комнате слезы высохли, и она в тревоге заметалась из угла в угол. Роберт собирался прийти на бал, а Джейми — нет. Тогда Ленор обязательно бросится в объятия Роберта, и это будет хорошо и правильно, и они поженятся, как и велят приличия!

Нет! Это нечестно!

Джесси плюхнулась на кровать и уставилась в потолок. Она попыталась успокоить себя тем, что должна быть благодарна за сытую обеспеченную жизнь и не мечтать о большем. Однако надменные слова Генри не давали ей покоя. Ее жизнь зависела от расположения другого человека, и это и лишало надежды. Ослушайся она сейчас, или через года, или через пять — конец один: ее вышвырнут на улицу. Назад в нищету.

Должен же быть какой-то выход!

Снова пришла Кэтрин с приказанием: ее ждет Джейн. Джесси пришлось затаить до поры до времени ненависть к сводному брату и отправиться прислуживать его жене. Джейн надиктовала ей множество писем, адресованных по большей части держателям акций Виргинской компании. Как и брат с отцом, Джейн вложила немало денег в Виргинскую компанию, а также в Бермудскую. Покончив с корреспонденцией, Джейн облегченно вздохнула и прилегла па кровать.

— Как быстро я устаю! И стала такой толстой!

— Миледи, кое-кто даже не заметит, что вы беременны.

— Да ты к тому же еще и дипломат! — рассмеялась Джейн. — И притом с недюжинной сметкой. — И герцогиня поинтересовалась, кивая на пачку писем: — Скажи, что ты думаешь об этих авантюрах?

— Миледи?..