Сладкий, пряный, огнестрельный

Вероника знала, что это временная мера. Им нужно лишь чуть-чуть приоткрыть дверь, и тогда можно будет перерезать ремень и зайти. Поэтому нужно было спешить!

Помогая Михаилу, она чувствовала, как его кровь пропитывает ее одежду.

— Помогите! — крикнула Вероника. — Кто-нибудь! Вызовите полицию!

Холл пустовал, и двери не открылись, но она и не рассчитывала на это. Она знала, что полицию кто-нибудь вызовет. Пока же им нужно было укрытие.

Ее квартира была самым заманчивым вариантом, но Вероника не была уверена, что там ее никто не поджидает. Они хорошо подготовились! Может, целью этих стрелков и было загнать ее туда? Нет, нужно было что-то более замкнутое, безопасное и неподвластное нападающим.

Двери лифта открылись перед ними, пропуская внутрь. Вероника нажала на кнопку одного из верхних этажей наугад, усадила Михаила на пол. Как только кабина была достаточно высоко, она уверенно нажала на кнопку принудительной остановки.

Но и этого было недостаточно. Вероника достала из кармана связку ключей; в брелоке среди прочего была и маленькая пилочка для ногтей. Трясущимися от напряжения руками она прижала ее к болту панели лифта, начала отвинчивать. Пальцы срывались, она уже содрала ноготь, но не отступила. Никто не поможет, если она не сделает это.

Она знала коды к самым секретным программам. На этом фоне принцип работы лифта изучить было нетрудно. Когда-то Вероника озадачилась этим, чтобы можно было запустить застрявшую случайно кабину, она терпеть не могла такие ситуации. Она понятия не имела, что однажды этот навык спасет ей жизнь.

Она слышала, как с грохотом распахнулась дверь подъезда, слышала поспешные шаги. Вот только они опоздали! К тому моменту, как они вошли в подъезд, Вероника успела перерезать провода. Лифт теперь никуда не сдвинулся бы.

Она вызвала полицию со своего телефона. Она знала, что помощь скоро будет, чувствовала это. Теперь нужно было только сидеть тихо и надеяться, что нападающие не смогут определить, где находится лифт; световое табло больше этого не отображало, и они могли разве что открывать на всех этажах двери.

Вероника опустилась на колени рядом с Михаилом. Она стянула с шеи платок и подала ему.

— Прижми к ране со всей силой! — тихо сказала она. — Будет больно, но ты должен. Все будет хорошо!

Он попытался ответить, но поперхнулся кровью, лившейся изо рта. Это было очень плохим знаком — знаком опасной раны.

— Не говори сейчас, — попросила Вероника.

— Я должен. просить тебя. об обещании.

— Не надо! Тебе будет хуже, если говорить начнешь! Расскажешь мне все, когда выздоровеешь!

— А если не. выздоровею? — кроваво улыбнулся ей Михаил. — Надо. одно только. обещай. и я замолчу. Если я. умру.

— Ты не умрешь! — жестко пресекла Вероника. — Но если тебе от этого спокойнее, я пообещаю тебе что хочешь! А ты меня знаешь, я держу слово!

— Да, знаю. Пообещай.

Его глаза стремительно теряли ясность, поддаваясь слабости. Вероника знала, что с ним сейчас нужно говорить, не позволять ему терять сознание. Поэтому она выслушала его.

И дала обещание.

Глава 9. Родной человек

Алиса не могла припомнить такой наглости — которая во всех остальных порождала чувство бессилия. Семен Гарбушев сделал себя неприкасаемым. О том, чтобы проводить обыск в его доме, никто и слушать не хотел, наблюдения Вероники не служили для этого достаточным основанием. Доказать его связь с Леонидом Маркановым и уж тем более со статуэткой было невозможно. Даже нападение на Веронику с точки зрения полиции не имело к нему никакого отношения!

Потому что он перестраховался. За долгие годы работы в преступном мире он хорошо овладел этим мастерством. Было доказано, что на Веронику и Михаила напал кто-то.

Группа вооруженных людей. Но с чего бы связывать их с уважаемым бизнесменом Гарбушевым? К приезду полицейских они оттуда убрались, прихватив коллегу, которого оглушил Михаил.

Собственно, Гарбушев не отрицал напрямую, что имеет к этому отношение. Но и не соглашался. Видимо, ему доставляло особое удовольствие ходить королем жизни, чуть ли не прямым текстом заявляя, что нападение повторится. А на кого, когда — им и не угадать.

Повлиять на ситуацию не мог никто. Ни Тронов со своим авторитетом, ни Армейцев и другие инвесторы с их деньгами. Денег у Гарбушева тоже хватало, и за спиной у него маячили авторитеты совсем другого порядка.

Так что преступление было налицо, преступник — тоже, и они вынуждены были просто смириться с этим! А ведь его действия уже принесли разрушительные последствия. Михаила доставили в реанимацию живым, и врачи всю ночь боролись за его жизнь, пытаясь остановить внутреннее кровотечение. Вроде как у них получилось, однако никаких гарантий они не давали. Говорили, что в ближайшие три дня все станет ясно.

Посетителей к нему не пускали, но Вероника отказывалась уходить. Она так и сидела в коридоре, в пропитанной кровью одежде. Словно боялась, что если она уйдет, он обязательно погибнет! Алисе стоило немалых усилий заставить ее сходить в больничный душ и переодеться.