Сладких снов

— Твой отец должен знать, — сообщила я. — Поскольку ты двигаешься так быстро, то весьма вероятно, что начнешь ходить на свидания на следующей неделе, и Тейту придется тебя возить, а мне придется печь больше кексов, если все твои женщины станут приходить к нам, чтобы позаниматься с тобой.

Джонас откинулся на спинку дивана и скрестил руки на груди.

— Я не хожу на свидания. Я в активном поиске.

Папа захохотал, но я сердито зыркнула и рявкнула:

— Джонас!

Джона посмотрел на моего папу.

— Я должен оставить себе свободу выбора, чтобы убедиться, что получу лучшую.

Я подняла глаза к потолку и взмолилась:

— Господи, помоги мне.

Джонас ткнул меня в бок, и я посмотрела обратно на него.

— Лори, мне десять лет. — Он использовал мои слова против меня, потом снова нахально улыбнулся. — Как я сказал, должен оставить себе свободу выбора.

— Ты под домашним арестом, — объявила я.

— За что?! — возопил он.

Вместо ответа я продолжила:

— И останешься под домашним арестом, пока тебе не исполнится шестнадцать.

Джонас повернулся к отцу и крикнул:

— Папа! Лори посадила меня под домашний арест до шестнадцати лет!

Я посмотрела на Тейта. Мама и Па присоединились к Тейту, Стелле, Маку и Кэрри, и все они смотрели на диван.

— Уверен, что смогу отговорить ее, Баб, — крикнул в ответ Тейт. Джонас повернулся ко мне и самодовольно улыбнулся.

Я сурово глянула на него, потом закатила глаза и пробормотала:

— Мне нужно еще пиво.

Потом посмотрела обратно на Джонаса, подняла брови и спросила:

— Раз уж ты так быстро взрослеешь, может, хочешь пива?

— Ага, — не растерялся он.

— Облом, — ответила я, притянула к себе, обняв за шею, и поцеловала в лоб.

Потом отпустила его, встала с дивана, глянула на Тейта с выражением «позже поговорим», отчего он только покачал головой, все еще борясь с улыбкой, и отправилась к кулеру во дворе.

Во дворе сквозь море людей я разглядела Баббу, сидящего на столе для пикника в дальнем углу.

Я отложила мысли о пиве, выбросила пустую бутылку в переполненную мусорку и зашагала через толпу. Когда я дошла до Баббы, то начала осторожно забираться на стол (в своей узкой юбке и лодочках), потом Бабба протянул руку и крепко сжал мою, пока я не села рядом с ним, соприкасаясь бедрами, и тогда он отпустил мою руку.

Пока я шла и пока садилась, он все время смотрел на меня, но не произнес ни слова. Я дала ему время, прежде чем толкнуть плечом и тихо спросить:

— Ты в порядке?

Бабба не ответил, поэтому я развернулась к нему.

— Бабба?

— Я скучаю по своей туче, — пробормотал он, потом сел ровнее, поднес ко рту банку «Колы» и сделал большой глоток.

Я уставилась на «Колу» — на «Колу», не на пиво и не на бутылку бурбона, водки или джина, потом я уставилась на Баббу и спросила:

— Скучаешь по своей туче?

Он уперся локтями в колени и не ответил.

Я тоже уперлась локтями в колени, но при этом повернулась к нему.

— Бабба, милый, поговори со мной, — прошептала я.

— Ублюдок достал Ниту, — прошептал он в ответ.

Я положила ладонь ему на спину.

— Знаю.

— Крис была права, Лори, — продолжал шептать он. — Это мог быть кто угодно. Могла быть она, и я был бы виноват.

— Бабба, — мягко сказала я.

Он повернул голову и посмотрел на меня.

— Видишь ее мужчину?

— Что, прости?

Он посмотрел мне за спину во двор. Я проследила за его взглядом. Бабба смотрел на Блейка, который стоял отдельно от толпы, с почти пустой бутылкой бурбона в руке, с пустым лицом и отстраненным видом, и смотрел на людей во дворе, как будто не знал, кто они такие, даже что они такое, как будто его телепортировали на другую планету изучать инопланетян.

— Блейк, ее мужчина, — ответил Бабба, покачал головой, отвел взгляд и пробормотал: — Блядь.

— Милый...

— Он чувствует это, ублюдок, по нему видно, так ему и надо, — сказал мне Бабба.

— Бабба…

— Я правда считал, давно, что он ей подходит. Она совсем не подходила Тейту, между ними слишком много дерьма, слишком много, но Блейк, он был хорошим парнем и любил ее. Не вру, он был основательным, имел хорошую работу, хорошо управлялся с ней. Не знаю, что пошло не так, да и плевать. Он облажался, и ее изнасиловали, но...

Я прижалась к нему и быстро сказала:

— Бабба, не надо.

Он посмотрел на меня и сказал:

— Это могла быть Крис.

— Но не стала.

— Но могла, — продолжал он, как будто я и не говорила. — Ублюдок все еще на свободе. И вот он я. — Он вытянул руку. — Я чертов Блейк. Что бы ни пошло не так за это время, он больше не мужчина, и это доказало, когда его женщину убили, и это я. — Он покачал головой, снова отведя взгляд. — Это я.

— Милый...

— Скучаю по своей туче, — прошептал он и уронил голову.

— Она не умерла, Бабба, и ты тоже, — сказала я ему, он не ответил, и я продолжила: — Все еще можно исправить.

— Получил чек и документы две недели назад, красавица, — сказал он, не поднимая головы. — Подписал их. Все кончено. Я вышел из дела. Бар называется «У Баббы», но я больше не в деле.

— Тогда войди обратно, — посоветовала я, и он снова повернулся ко мне.

— Что?

— Ты не Блейк.

— Лори...

Я кивнула на его «Колу»:

— Разберись в себе и возвращайся.

— Она меня не хочет.

— Когда-то она хотела тебя, — напомнила я.

— Теперь она меня не хочет.