Сладкое искушение

Ее слова проходят сквозь меня и наполняют ужасом.

— Не говори так, — огрызаюсь я. Меня трясет. Ведь именно этого я и хотел, правда? Чтобы она начала ко мне что-то испытывать. Но я не предполагал, что все так повернется. Стало сложнее, потому что я начал чувствовать то, чего никак не ожидал, типа вины, и не могу понять почему. — Зря ты заговорила о беспокойстве. Ты едва ли меня знаешь.

Она слишком глупа. Слишком открыта. Слишком доверчиво смотрит на меня своими светло-карими глазами. Черт возьми, она должна осознать в какой опасности будет всю оставшуюся жизнь. Ей надо понять, как я живу, что изо дня в день дышу этой опасностью. Ей необходимо потерять девственность, таким образом убедив Князей, что она одна из нас. Если она не вступит в ряды Нефов, Князья ее убьют.

— Ты тоже едва меня знаешь, но все же, — говорит она. — Ты предложил подвезти меня. Ты отвечаешь на мои бесконечные вопросы. Ты не принуждал меня ни к чему и не выдал своему отцу. Я рада быть здесь, с тобой.

Нет. Глупые чувства. Я не позволю этим теплым, медовым речам растопить себя. Крепко сжимаю руль и смотрю на нее.

Господи, какая она напористая. Вопрос за вопросом. И половиной ответов она не довольна. Ей нужен тот самый ответ, который докажет ей, что в глубине души я «хороший парень».

— Почему ты так отчаянно пытаешься убедить меня, что плохой? — спрашивает она.

Совсем как та человеческая женщина, Патти: Анну не удовлетворит ничего, кроме правды. Так что приходится мне ей сказать.

— Потому что тебе лучше меня остерегаться, и не говори потом, что тебя не предупреждали. Я не похож на парней из твоей школы. Вспомни, как тебя тянет к наркотикам. То же испытываю и я, только к сексу.

Ее лицо смягчается в понимании. Точно. Внутри нас обоих живут ненасытные звери.

— Начинаешь понимать? Сейчас объясню еще проще. Пять минут общения и я уже знаю, что нужно сказать девушке, чтобы затащить ее в постель. И ты не исключение, хотя, признаю, вчера вечером я был не в лучшей форме. Одним достаточно пары комплиментов и чуточку внимания. Па других уходит немного больше сил. Я готов на все, чтобы снять с них одежду, после чего делаю так, что они могут думать только обо мне, с кем бы ни были. Мне известны такие тайны человеческого тела, о которых большинство людей даже не догадывается. А уходя, я оставляю их абсолютно сломленными, умоляющими меня остаться. Такова моя природа. И я ни о чем не жалею.

Пока она смотрит на меня с широко распахнутыми глазами, ее ауру разрывает серая вспышка страха. До нее доходит.

— Как раз вовремя, — говорю я.

Нью-Мехико привносит в нашу поездку трепетные пейзажи за окном и еще большее количество вопросов об иерархии демонов и Нефов. С ума сойти, ей почти ничего неизвестно. Ей хочется все узнать, пускай даже кое-какие детали доводят ее до слез. Надеюсь, эти знания помогут ей начать видеть шептунов, которых она должна была видеть уже несколько лет, но, вероятно, из-за своей невинности их не замечает… Ей необходимо понять, что они из себя представляют, чтобы уберечь себя, когда меня не будет рядом.

Когда мы останавливаемся на вторую ночь, к моему удивлению, Анна снова позволяет снять совместный номер. Мой разум сразу заполняют непристойные картинки, и мне приходится выкуривать их оттуда. Больше я голову не потеряю.

Я стою на балконе второго этажа, скрестив руки на груди, пока Анна разговаривает по телефону со своей мамой. И да, я пользуюсь своими способностями, чтобы слышать сквозь стекло. В Джорджии я тоже подслушивал их беседы, и они это знали. Можете придумать мне наказание.

— Просто будь осторожна и не теряй бдительности, — говорит Патти.

Хороший совет. Только у Анны нет «хранителя», который будет постоянно напоминать о бдительности. Она беззащитна, как котенок.

— Ладно. Люблю тебя, — сладким голоском произносит Анна.

— Я тоже тебя люблю.

Анна имитирует звук поцелуя, Патти отвечает ей тем же, и они обе смеются.

Их отношения меня восхищают. Они постоянно повторяют те три слова. И каждый раз, стоит их услышать, я покрываюсь мурашками. Каково это? Знать, что кто-то так к тебе относится, вопреки всему, и готов на что угодно? Из того, что мне известно о любви, — она непостоянна. Люди не борются за нее. Воспринимают как должное. Злоупотребляют. Но это двое… они охвачены любовью.

Я слушаю, как Анна выходит из комнаты, и дверь с тихим щелчком захлопывается. Ее шаги по коридорному ковру. Гудение торгового автомата. Спустя несколько минут она открывает раздвижную дверь и встает позади меня. Интересно, коснется? Я жду этого и хочу. Но вместо этого она подходит и, встав рядом, прижимает к моей руке бутылку холодной воды. Конечно, она и мне купила. Как всегда, заботливая.

— Спасибо, — наши руки соприкасаются, и я думаю о том, чтобы снова ее поцеловать, прямо здесь, в сумерках тусклого света, но знаю, что сейчас не время. В ее ауре сквозит неуверенность. Она и счастлива, и взволнована одновременно, но когда мы вместе прислоняемся к перилам, страсти в ней нет.