Сладкое поражение

– Анджела, думаю, что мы прибудем в Лондон с небольшим опозданием, – сказала леди Палмерстон, и у Филиппа оборвалось сердце, когда он понял, что она здесь, рядом с этим безумцем, который хочет на ней жениться и бог знает чего еще.

– Похоже на то, тетушка.

– Не волнуйтесь, дамы, это не займет много времени, – сказал Фрост.

– Как сказать, – заметила Анджела. – Филиппа не так легко убить. Трудно сосчитать, сколько раз это пытались сделать, и все неудачно.

– Эта дама права, – проворчал Филипп.

– Мне удастся, – заявил Фрост с такой холодной уверенностью, что всем показалось, будто налетел порыв ледяного ветра. Он был абсолютно серьезен. Филиппу страшно хотелось обернуться и в последний раз взглянуть на Анджелу, но он не осмелился.

– Анджела, возвращайся в карету, – сказал Филипп. – И вы тоже, леди Палмерстон. Прошу вас.

Он безуспешно попытался скрыть отчаяние, но голос его выдал.

– Пойдем, Анджела, – спокойно и твердо произнесла леди Палмерстон.

Филипп не услышал удаляющихся шагов.

– Немедленно, – резко приказала леди Палмерстон.

– Нет, – непреклонно ответила Анджела. Она сделала несколько шагов вперед и остановилась между Филиппом и Фростом. И нацеленным пистолетом.

– Что ты делаешь? – воскликнул Филипп.

– Спасаю тебя, – ответила она, даже не обернувшись.

– Анджела, ты подвергаешь себя смертельной опасности. Прошу, не делай этого.

– Лукас не убьет меня, – мягко проговорила она, глядя Лукасу в глаза. – Потому что ему нужна именно я. Разве не так, Лукас?

Поверх головы Анджелы Филипп увидел, как Фрост кивнул в знак согласия.

– И ты думаешь, Лукас, что ты не можешь меня получить, пока жив Филипп, – спокойно продолжала Анджела.

– Ты принадлежишь мне, Анджела, – заявил Фрост. Казалось, он околдован ею.

– Если это так, то не важно, жив он или нет, верно?

– Я не… Подожди, куда она идет? – спросил Фрост, заметив, что леди Палмерстон повернулась и уходит. Он повернул голову, чтобы посмотреть, но пистолет по-прежнему был нацелен Анджеле в сердце. Ее попытки отвлечь его провалились.

– Вы обо мне? – ответила леди Палмерстон. – Я хочу подождать в экипаже. Такая жара вредна женщинам моего возраста.

– Кстати, сколько вам лет? – спросил вдруг Филипп, вызвав удивленные взгляды Фроста и Анджелы. Он был уверен, зная леди Палмерстон, что она не собирается ждать в экипаже. Возможно, она беспечна, но совсем не глупа и не труслива. Похоже, она одна поняла, к чему он клонит.

– В самом деле, Хантли, вы вот-вот умрете, а вас интересует мой возраст, – ответила она; подыгрывая ему.

– Я унесу этот секрет с собой в могилу, – сказал Филипп, слегка кивая в сторону пистолета. – Шепните мне на ушко.

Леди Палмерстон так и сделала.

– Никогда бы не подумал, – произнес Филипп с видом чрезвычайного удивления. – Возраст солидный. Но вы прекрасно сохранились.

Она посмотрела на него так убийственно, что этот взгляд мог бы сравниться только с пистолетом в руке Фроста.

– Итак, на чем мы остановились? – продолжил он. – Ах да. Не имеет значения, жив я или умер, если Анджела отправится с тобой. В таком случае прощай, дорогая.

Он старался, чтобы в его голосе прозвучала надежда, но он действительно боялся, что это конец.

– А как насчет прощального поцелуя? – спросила Анджела Лукаса. – И тогда я поеду с тобой. Прошу тебя. Мне ведь не удалось попрощаться с моим отцом.

При упоминании об отце на лице Фроста появилось странное выражение. Рука, державшая пистолет, дрогнула. Ее слова подействовали на него.

– Позволь мне попрощаться на этот раз, и я прощу тебе прошлое, и буду полностью принадлежать тебе, – сказала она своим пьянящим, одурманивающим голосом. Ее голос оказал свое волшебное действие и на, этот раз. И она этим воспользовалась. – Навсегда, – прошептала она тихим хрипловатым голосом, придвигаясь ближе к Фросту. Она протянула руку и коснулась его сердца. – Позволь мне это, и я стану твоей навсегда.

– Только быстро, – как ни странно, пробормотал Фрост и отвел взгляд.

На пыльной дороге, под палящим солнцем, с пистолетом, приставленным к ее спине, Анджела повернулась и прижалась губами к губам Филиппа.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

– Я тоже люблю тебя, – ответил он.

Она обняла его за талию и попыталась развязать узлы веревки. Он чувствовал, как ее пальцы копошатся в веревке, она старалась изо всех сил. Мучительно больно было сознавать, что веревка слегка поддается, врезаясь в его плоть, но ничего не выходит. Но эта боль не могла сравниться с болью от того, что все планы и мечты о будущем счастье разрушены. Веревка была слишком туго затянута, и голыми руками, без ножа Анджеле было не справиться.

– У меня не получается, – прошептала она в ужасе. Он почувствовал ее слезы на своей щеке. – Я не могу этого сделать, не могу развязать узел и не могу позволить тебе уйти, я не могу уйти с ним.

Она была в панике. Он слышал это по ее голосу. Ее пальцы продолжали лихорадочно дергать и тянуть веревку. А Филиппу больше всего хотелось обнять ее и сказать, что все будет хорошо.

Но он не мог этого сделать.