Сладкое поражение

Его губы оставили ее грудь и двинулись ниже, затем еще ниже… по животу, остановившись у пупка, и еще ниже. Его намерения каким-то образом отмечались в ее затуманенном мозгу. Но ведь он же не может сделать то, о чем она вдруг подумала.

Всего один поцелуй. Правда, он не сказал, что это будет за поцелуй. Теперь она поняла. Анджела не удержалась и нервно хихикнула, испытав легкий шок, когда его губы коснулись ее самого секретного места. Того места, которое болезненно ныло по ночам, не давая ей спать и заставляя испытывать желание, которое она не знала, как удовлетворить. Легкий смешок превратился во вздох, затем в стон.

Его язык описывал круги неторопливо, словно он мог и собирался делать это вечно. И Анджела, закрыв глаза, позволила себе полностью погрузиться в происходящее. Это всепоглощающее чувство вдруг разложилось на множество новых ощущений: она чувствовала мягкость волос Филиппа внутренней поверхностью своих бедер, и одновременно его короткая щетина там же слегка покалывала кожу. Анджела ощущала его твердую хватку на своих бедрах, теплоту его губ, мягкие и в то же время уверенные и решительные движения его языка, требующие оставить все мысли и покориться.

Язык Филиппа стал двигаться быстрее, даря ей совсем новые ощущения, которые она чувствовала всем своим телом. Горячие волны бежали по ее коже, и, несмотря на то, что она лежала совершенно нагая, ей совсем не было холодно. Она слегка извивалась, поджимала пальцы на ногах и выгибала спину, но руки Филиппа удерживали ее, да она и не стремилась вырваться. Но внутри ее росло нечто, что она не могла контролировать, что требовало выхода.

Филипп, слава Богу, не останавливался. Его губы продолжали это мучительное удовольствие, а потом его палец скользнул внутрь. И это тоже было для нее абсолютно новое ощущение. Последние остатки здравого смысла шептали ей: «Я не нарушила обет». Возможно, она все-таки слишком мало знает.

Одной рукой Анджела сжала простыню, пальцы другой руки запустила в волосы Филиппа. Она почти достигла того состояния «маленькой смерти», производящей поразительный эффект, который заставлял ее чувствовать себя более живой, чем когда-либо.

Ее вздохи и стоны эхом откатывались от каменных стен комнаты. Теперь ее полностью охватило это горячее, пульсирующее чувство. Она с силой прижимала его руку. Ей казалось, что она вот-вот взорвется. Он коснулся губами ее бутона, и это подтолкнуло ее к краю. Анджела громко вскрикнула. Какое-то мгновение она была ни жива, ни мертва, купаясь в волшебном океане совершенного удовольствия. Она кричала, потому что ее тело, наконец «раскрылось» и получило то, чего так жаждало и требовало. И она кричала, потому что в этот момент все было правильным, безупречным и совершенным.

Потом силы окончательно покинули ее, и она могла только лежать и наслаждаться. Филипп лег рядом и, запустив пальцы в ее волосы, продолжал обнимать и целовать ее.

Отвечая на его поцелуи, Анджела могла лишь шептать и пытаться улыбаться. Она прижалась к нему и почувствовала, насколько возбуждено его мужское естество. Он застонал от прикосновения, но не попытался сделать что-то сам или заставить сделать ее. И она подумала, не испытывает ли он того же мучительного удовольствия от желания и невозможности его удовлетворить.

Он медленно двинул свои бедра по ее бедрам, но она положила руку на его бедро, чтобы остановить это движение.

– Прости, я не понял, – прошептал он.

– Я хочу видеть тебя, – сказала она, потому что ее небольшой опыт общения с мужчиной так и не дал ей возможности увидеть эту часть мужского тела. Она положила руку на его твердую плоть, их разделяла только ткань. – Я хочу прикоснуться к тебе, – шепотом призналась она.

– Желание дамы – закон, – ответил он, его голос был низким и хриплым. Она начала расстегивать его бриджи, затем сдвинула их. Его фаллос был длинным и мощным. Кожа была плотной, но шелковистой на ощупь.

Она провела пальцем по всей дайне. Она взяла его в руку, и он издал тихий стон.

Филипп обхватил ее руку своей рукой, направляя ее вверх и вниз по длине ствола. Движение было простым и повторяющимся, но от него Филипп переменился. Он закрыл глаза и тяжело задышал, уткнувшись лицом в ее шею.

Через мгновение он отнял свою руку и обхватил рукой ее грудь. Большим пальцем он ласкал чувствительный кружочек в центре. Она выгнула спину и непроизвольно сильнее сжала его член, продолжая двигать вверх-вниз. Он был горячим в ее руке, пульсирующим, и она знала, что это результат ее прикосновения. Удерживая его в руке, она чувствовала себя сильной, способной контролировать – ощущение, ранее недоступное ей. И это ей нравилось.

Его губы впились в ее губы. И в течение некоторого времени не было ничего, только руки здесь и там и обжигающий поцелуй, который он прервал лишь затем, чтобы произнести ее имя:

– Анджела…

Его бедра теперь тоже двигались, стремясь навстречу движениям ее руки. Он вновь накрыл своей рукой ее руку, предлагая ей усилить сжатие и ускорить движение.