Сладкое Забвение

Я села за столик и налила себе стакан воды из кувшина. В большое окно лился ослепительный солнечный свет. Это ужасное место, чтобы сидеть, честно говоря, но слово дяди было таким же окончательным, как и папы, независимо от того, все ли были несчастны из-за этого.

Вошел Бенито, сел, прочистил горло и налил себе чаю. Мои глаза сузились, когда я потягивала воду через соломинку.

— У тебя засос на шее.

Он потер это место, бормоча:

— Сказал же ей не делать этого.

Я покачала головой, не желая знать, как ему удалось что-то сделать между парковкой машины и сейчас.

Пятнадцать минут спустя мама и папа сидели напротив меня, Адриана — по одну сторону, Нико — по другую. Мама нахмурилась, поняв, что моя сестра и Нико не сидят рядом, но ни жених, ни невеста не выглядели обеспокоенными этим. Тони, Бенито, Доминик, Лука и мой дядя Мануэль сидели за соседним столиком и разговаривали между собой.

Мама сердито щурилась от яркого солнечного света, а папа блокировал его, читая меню, хотя знал его наизусть.

Обед не был таким напряженным делом, как я ожидала, после того, как вчерашнее послание прекратилось. Однако самым странным в этом была Адриана. Она казалась далекой, находясь здесь, но ее мысли были далеко. Она только смотрела в окно, когда была известна тем, что ее руки всегда были заняты.

Бумаги были разбросаны по столу, когда мама обсуждала с Нико последние детали свадьбы, спрашивая его согласия на некоторые вещи.

— Медовый месяц будет? — спросила мама.

Беспокойство плясало под моей кожей под зловещую мелодию. Я поерзала на стуле.

Нико провел рукой по подбородку, глядя в окно. Мой взгляд последовал за его взглядом на улицу, на тротуар Лонг-Айленда и солнце.

Щекотка заиграла в моем сознании, когда я увидела черный автомобиль на дороге, едущий медленнее, чем обычно. И к тому времени, увидев татуировку МотоКлуба на лице водителя, голос Нико заполнил ресторан:

— Scendi! (прим.пер: Вниз.)

Вниз.

Раздались крики. Вниз, вниз, вниз, снова и снова, как испорченная запись с мириадами голосов. В воздухе повисла тревога, такая густая, что я почувствовала ее вкус на языке.

А потом у меня вырвался глоток воздуха, когда меня повалили на пол. Тяжелое тело накрыло мое, когда стекло разбилось в безошибочном узоре. Стрельба. Сердце стучало в ушах, и я не могла различить его из-за пуль, летящих надо мной.

Я знала, кто лежит на мне, старалась подстроить свое дыхание под его, пока хаос продолжался. Чувство безопасности охватило меня, когда ресторан стал полем битвы для презираемых нью-йоркских преступников.

Казалось, это длилось целую вечность, прежде чем в заведении воцарилась тишина, в которой слышалось эхо выстрелов.

— Stai Bene? (прим.пер: Ты в порядке?)

Я слышала слова, но мои мысли были сосредоточены на красном. Кровь капала на деревянные полы в поле моего зрения.

Руки обхватили мое лицо, поворачивая его.

— Ты в порядке? — повторил Нико.

Я кивнула, звон в ушах стих.

Его руки и взгляд пробежали по моему телу, так или иначе проверяя, но я не почувствовала этого, потому что все, что я видела, было каплей, каплей, каплей красного. Боль разрывала мою грудь, сводя сознание к одному лишь чувству. Я оттолкнула руки Нико.

— Слезь с меня!

— Прекрати. — он схватил меня за запястья. — Все в порядке.

Я тупо моргнула.

— Да?

— Да. — он провел большим пальцем по моей щеке. — Дыши.

Ровно задышав, я услышала их голоса. Они все регистрировались, и я не смогла услышать это из-за ужаса от капающей крови.

Бенито истекал кровью.

— Сукин сын, — простонал он, держась за руку. — Та же гребаная рука.

Папа говорил по телефону по-итальянски, а мама плакала. Адриана села, окруженная разбитым стеклом и беспорядком. Как только вдалеке зазвучали сирены, ресторан погрузился в тишину, будто перемена в воздухе коснулась кожи каждого.

А затем моя сестра уставилась вперед и пробормотала два маленьких слова, которые навсегда изменят нашу жизнь.

— Я беременна.

Глава 26

«Жребий брошен.»

— Юлий Цезарь

Елена

Иногда мне нечего сказать.

Иногда слова только загромождают пространство, уже заполненное неприятной истиной.

Я сидела рядом с сестрой на диване, пока мы обе молча смотрели эпизод «Офиса». (прим.пер: Сериал о трудовых буднях небольшого регионального офиса крупной компании, обитатели которого целыми днями должны терпеть закидоны своего непутевого босса.)

Забавные моменты — «Вот что она сказала» прошли без единой улыбки.

Мама отнесла бутылку вина и Ксанакс (прим.пер: лекарство, которое снимает тревожность, помогает бороться с бессоницей.) к себе в комнату и уже несколько часов не показывалась под лестницей.