Сладкое Забвение

Мы оставались в таком положении с минуту, его грудь тяжело дышала, прижимаясь к моей. Его прерывистое дыхание овевало мою шею, пока он оставался неподвижным.

Его губы прижались к моему уху.

— Хочешь узнать секрет?

Я вздрогнула от его глубокого голоса, но не ответила, потому что все еще пыталась понять, как дышать с ним внутри меня.

— Я никогда не трахал женщину без презерватива. — он уткнулся носом мне в шею. Его голос был теплым и ровным, но зубы были стиснуты. — И боюсь, что ты только что создала монстра.

Он держал меня за копну волос на затылке, а затем начал трахать.

Кожа против кожи. Скрежета зубами. Тяжестью его тела. Безжалостно. Это было настолько интенсивно, что я боролась в поисках воздуха, чтобы дышать, чтобы найти что-то, что не было суровым и им. Вскоре напряжение ослабло, мое тело согрелось и прижалось к нему. Каждый толчок разжигал во мне искру, которую мог насытить только следующий толчок. Мои ногти впились в его бицепсы, и легкая дрожь прокатилась под кожей.

Он говорил, в то время как трахал, прямо напротив моего уха в глубоком хрипе, и это сводило меня с ума.

— Ты так хорошо это воспринимаешь, — похвалил он.

— Такая чертовски узкая.

— Такая мокрая для меня.

Слова погрузились в мою кожу и заполнили все пространство моего тела теплым удовлетворением.

Каждый раз, когда его таз прижимался к моему, расплавленный жар распространялся от моего клитора наружу. Хриплый стон срывался с моих губ с каждым движением, будто он выталкивал каждый из меня.

Я была ничем иным, как жаром, пламенем и наслаждением.

— Блядь, ты должна вести себя тихо, — простонал он мне в ухо. — Или все закончится до того, как я буду готов.

Я пыталась остановиться, но не могла, это было все равно что пытаться перестать дышать.

Он накрыл мой рот ладонью, в то время как другая рука оставалась зажатой в моих волосах. Это было грубо, ограничительно и так захватывающе.

И я вдруг поняла, что именно это привлекло меня к Николасу Руссо. Что меня очаровало. Возможно, Коза Ностра отравила меня с самого начала, как яд в воде, потому что я нуждалась в этом: сдержанности, доминировании, чтобы чувствовать его повсюду. Я знала, что это будет так, так сильно, но это было намного лучше, чем я когда-либо представляла.

Оргазм был мгновенным и таким сильным, что я содрогнулась, что у меня застучали зубы. Жар пульсировал в нижней части моего живота, прежде чем разветвиться в покалывание и ослепление самого лучшего чувства когда-либо.

Когда я спустилась с небес удовольствия, он был неподвижен внутри меня, наблюдая за мной темным, как ночь, взглядом. Он убрал руку от моего рта, и по следам от зубов я поняла, что укусила его, когда кончила.

— Кто тебя трахает? — прорычал он.

Я вздрогнула.

— Ты.

— Кто еще?

— Только ты, — выдохнула я.

Из его груди вырвался удовлетворенный рокот, и он прижался лбом к моему лбу.

— Я войду в тебя, а потом снова трахну. — его губы нависли над моими.

Они находились так близко, что с медленным толчком и напряженным дыханием они слегка коснулись моих, будто ничего и не было.

Я почти чувствовала, как его губы прижимаются к моим, скользя, облизывая и кусая. Мокро, грязно и грубо. Потому что именно так Нико будет целоваться. Я хотела испытать это достаточно сильно — это война между моей головой и моим ртом.

У него будет вкус виски и плохих решений.

На этот раз победила моя голова.

Он оставался в таком положении, наши губы были в нескольких сантиметрах друг от друга, когда он вошел в меня, глубоко и медленно, с такой близостью, что мне показалось, словно кто-то натер мою кожу наждачной бумагой, пока она не стала сырой и открытой.

Но я не могла избежать этого, не с его кулаком в моих волосах и его телом на моем. Не с его грязными словами, все еще звучащими в моих ушах. Не с тем теплом, которое расцвело в моей груди при одном упоминании его имени.

Я бы впустила его в себя.

И теперь никогда не смогу выпустить.

Глава 38

«Любовь подобна вирусу. Это может произойти с каждым, в любое время.

— Майя Анджело

Елена

Сердцебиение вещь непостоянная. В один момент — пульс, а в следующий — остановка. Буря, а потом тишина, как спокойное море. Но я не знала, что это поддаётся изменению. Это светится, согревается и расширяется в груди. Болит и жаждет найти причину, чтобы подать звуковой сигнал.

Мое сердце билось от любви к романтике.

Оно начинало скакать, размножаться, наполняться довольством, густым, как мед, и теплым, как солнце. Оно делало все это, пока моя кожа холодела, а я смотрела в потолок и пыталась не обращать на это внимания.

Я не могла влюбиться в этого мужчину.

Я предпочла бы вообще никогда не влюбляться, чем испытывать ее безответную. Я видела это достаточно много раз, чтобы презирать такую возможность.