Сладкое зло

Поскольку веки Каидана были прикрыты, я принялась беззастенчиво его разглядывать. Округлые плечи, крепкие предплечья. Точеный торс — и смуглая грудь, и накачанный пресс — был великолепен, но не настолько, чтобы заставить девушку стесняться своего несовершенства. От талии к бедрам вырисовывался рельефный треугольник, вершина которого была скрыта под гостиничным одеялом.

Каидан пошевелился. Я отвела от него взгляд и только краешком глаза заметила, что он отбрасывает одеяло, перебирается на край кровати, встает, повернувшись лицом к окну, и поднимает руки навстречу новому дню. А потом посмотрела снова.

Боже!

Каидан был обнажен. Я вскрикнула и спрятала лицо в подушку.

— Что случилось? — услышала я его голос. — Таракан?

— Почему ты голый? — Я не решалась поднять лицо, оно все покраснело.

— А, всего-то? Я всегда сплю нагишом. Не знаю, как тебе удается выдерживать всю эту одежду.

— Невероятно, — я поднялась и протопала в ванную.

Мы проехали уже больше сотни миль, а разговор не клеился. Каидан долго шарил по диапазонам, выбирая станцию себе по вкусу. В какой-то момент в приемнике послышалась «Влекущая спина…»[2], он хмыкнул и тряхнул головой, потом переключился на какую-то мрачную рок-певицу.

Я смотрела из окна на щетку подстриженной травы вдоль обочин автострады — теперь это была I-40. Мелькали ранчо и фермы — одни современные, другие покосившиеся и брошенные. Наверное, по пути нам попались все известные человеку породы скота.

— Проголодалась? — спросил Каидан. Я пожала плечами, потом кивнула.

Он завернул на почти пустую стоянку перед какой-то блинной. Войдя, мы уселись в кабинке на потрескавшиеся кожаные сиденья. Подошла усталая официантка, по виду не старше нас, и навстречу мне из ее живота рванулась горячая волна довольства.

— Что будете пить? — недружелюбно спросила она.

— Кофе, — сказал Каидан.

Официантка посмотрела на меня.

— Какао, пожалуйста.

Девушка ушла готовить напитки.

— Она беременна, — прошептала я.

Каидан посмотрел на нее и покачал головой:

— Не похоже.

Это ничего не значило — иногда до середины срока ничего не заметно. Одна девочка в нашей школе скрывала от всех свою беременность вплоть до шестого месяца.

— Я чувствую ребенка. А ты разве нет?

— Нет.

Возможно, это была просто игра воображения, но Каидан, казалось, немного сник, обнаружив, что я умею что-то, ему недоступное. Мы стали вместе наблюдать за официанткой, которая, стоя к нам спиной, наполняла чашки. Сама она довольной не была — ее окутывало серое облако.

Она принесла напитки и приняла заказы. Я попробовала ей улыбнуться, но она избегала моего взгляда.

У Каидана был черный кофе, а я сняла ложкой взбитые сливки с поверхности какао и съела их, набираясь храбрости перед тем, как заговорить.

— Каидан… Как ты думаешь, ты мог бы попробовать, хотя бы на время нашей поездки, стать джентльменом и согласиться спать в трусах?

— А… понимаю. — Он откинулся на спинку сиденья. — Тебя перепугал вид моей голой задницы, да?

— Я серьезно.

Он отхлебнул кофе.

— Для протокола — я не джентльмен. Но для данного случая сделаю исключение. Спанье нагишом на время нашего совместного путешествия отменяется. Ты удовлетворена? Теперь можешь перестать смотреть на меня волком. Смотри-ка — вот и еда.

При виде горки блинов с тающим куском масла на вершине мой желудок радостно заурчал. Потом официантка начала выставлять еду перед Каиданом, и у меня глаза полезли на лоб. Блины, омлет, колбаса, бекон, ветчина, мамалыга — и еще тост на закуску! Чтобы все это разместить, понадобилось три тарелки. Каидан улыбнулся мне и принялся их опустошать.

До чего же я, оказывается, проголодалась! Мы уничтожили всё до последнего кусочка, а потом, слегка осоловев от сытости, откинулись на скрипучие спинки сидений.

Вдруг Каидан резко выпрямился, а по его лицу пробежала тень. Он жестом показал мне, что надо спрятаться, я отодвинулась в глубину кабинки и села пониже. Испуганный взгляд Каидана был мне знаком — точно так же он смотрел, когда вернулся домой его отец.

— Плохо дело, — шепнул Каидан. Я начала поворачивать голову, но он прошипел: — Не смотри!

— Куда? — спросила я, поскольку смотрела в тот момент только на него. Он кивком показал на стойку рядом с нами, за которую зашла официантка, и прошептал:

— Прикрой значок!

Я осмотрелась, взяла со стола меню десертов и развернула перед собой.

Выждав секунду, я осторожно скосила глаза в сторону нашей официантки. Она трясущимися руками наливала воду в кофе-машину, потом остановилась и оперлась на прилавок, чтобы не упасть. Ее бледно-серая аура стала темно-серой, подбородок дрожал. Больнее всего меня задело смятение ангела-хранителя — белое облачко беспокойно металось вокруг официантки. Мне уже случалось такое видеть, но я не понимала, в чем дело. Мгновение спустя ангел успокоился.

В окошко, соединявшее зал с кухней, высунулся повар и задал официантке вопрос о каком-то заказе, она односложно ответила.

— Улетел, — с облегчением выдохнул Каидан.

— Что это было? — спросила я.

— Дух-демон. Ты не видела?

— Нет, никого и ничего не видела. — Я еще глубже вжалась в сиденье.