Сласти злодея

Его запах, голос, он сам…нет, я не готова была остановиться, только не сейчас…Даже, если я пожалею, даже если буду мучатся чувством вины, я не могу отказаться от возможности…возможности почувствовать его всего.

Я покачала головой, дождавшись того самого полустона-полувздоха, который чудился мне во снах. Я вздрогнула, чувствуя нарастающий жар внизу живота. Думала все ощущения накалены до предела, но потом… он прикусил мочку уха и медленными поцелуями начал спускаться ниже.

Я прижалась ближе.

Даже пожелав, я уже не могла уйти.

Он раздевал меня, я его. Одежда казалась такой лишней и ненужной, оставаясь единственной преградой к греховному наслаждению.

— Скажи, что это не сон, скажи, что я действительно, — он провёл рукой по моей груди, по телу прошла волна, которая ударила в самый центр удовольствия.

Я плавилась под его умелыми руками. Чувствовала, что от меня уже ничего не осталось, ничего…

Мы сливались в единое целое. Его удовлетворённый хриплый вздох, мой громкий бесстыдный стон. Жёсткие, глубокие толчки, которые стирали грань всего правильного и неправильного.

Я пыталась ответить, подарить хоть небольшую толику ласки и нежности, восполняя его грубость и неумеренность, я пыталась совладать с дикой стихией, но лишь проигрывала огню.

— Я..я лю… — слова заглушил очередной стон, переходящий во что-то порочное, в пляску с тёмными силами. Я боялась сказать заветные слова, признаться не только ему, но и себе, но ещё больше в этот миг, в это мгновение меня страшило то, что я могла не сказать три заветных слова никогда.

Если я потеряю его.

Если нам не суждено быть вместе.

Если он предназначен другой, то, пожалуйста, звёзды, вселенная или боги, позвольте хотя бы сегодня стать для него единственной.

Любимой…

Он бормотал какие-то ругательства вперемешку с нежностями. И я вправду любила его, любила его всего. Дрожала и ликовала, урвав поцелуй или взгляд полуоткрытых небесно-зелёных глаз.

— Моя… — прошептал он, оставляя отметины. Шея, плечи…он всасывал небольшой участок кожи, а потом старательно зализывал раны. — Я хочу оставить… — он бормотал что-то на демоническом, низким, бархатистым голосом. Я не разбирала слов, лишь прикосновения, нежность и боль.

Уже засыпая Дарио подарил мне поцелуй, после которого я окончательно поняла:

Договор, что мы подписали изначально был провальной идеей, потому что выполнение моей клятвы делает полностью невозможной его условия. Я не смогу отпустить, а он никогда не сможет найти для меня мужчину идеальнее.

Потому…потому что…

Я люблю Дарио.

Глава 15

— Сколько планет в итоге нам осталось посетить? — я до сих пор не могла поверить, что обстоятельства сложились так удачно. Случай один на миллион. Может, начать покупать лотерейные билетики, глядишь, выиграю квартиру или на худой конец телевизор.

— Шесть, на планете Дриад растут редкие растения, шесть из них входят в зелье.

— Удобно, — между нами снова повисло молчание, он было и раньше, но без этого липкого чувства недосказанности, наверное, мы должны были обсудить произошедшее на Форосе, но…

То утро я бы сравнила с похмельем, сильным и тошнотворным. Вот только была сладкая ночь, полная таинств и удовольствия, но на замену ей пришёл новый, отвратительный день. Хуже было то, что я проснулась первой, у меня было достаточно времени, чтобы оценить последствия страсти. Я кое-как оделась и за неимением лучшего ушла в соседнюю комнату плести портал.

Дарио проснулся, когда я почти закончила с порталом, и в конец изъела себя размышлениями о будущем. Мы молча вернулись в квартиру. Я сразу же убежала в ванную, где долго-долго стояла под горячим душем, пытаясь хоть немного унять неведанную дрожь. Мыслями я постоянно возвращалась к нему, сколько бы не пыталась думать о работе, друзьях, глупостях…ничего.

Из ванной я, как провинившийся подросток, побежала в спальню, где заперлась до следующего дня. Потом была рабочая неделя, пришлось брать сверхурочные, чтобы подготовить отчёт к сроку, но впервые бумажная волокита вызывала радость, ведь домой я возвращалась поздно вечером, а уходила рано утром.

— Нам нужно поговорить о том, что произошло на Форосе, — я вернулась в настоящее, а именно к вялому ковырянию в тарелке, ну, вот весь аппетит испортил.

— А что произошло на Форосе? — невинным тоном поинтересовалась я, кося под дурочку. Дарио смерил меня строгим взглядом. Нет, ну, а что мне остаётся? Сказать: «Да, милый, спасибо, за лучший секс в моей жизни!» и где-то между вставить признание в любви. Лучше пусть он меня считает ветреной, чем узнает о моих чувствах.

— Раиса, — как-то устало выдохнул он. Нет, надо скорее запретить этому демону называть меня по имени. Надоело лужицей растекаться.

— А…если ты о том самом, ну, об этом, то…эмм…это влияние планеты.