Славяне. Часть 1

Когда на просторах недавно ещё большого н могучего государства, где жили почти одинаково и тот, кто пахал, как папа Карло, и кто бил баклуши, прозвучало подобно грому среди ясного неба: "Что не запрещено, то разрешено", Орлов чуть было не задохнулся от счастья. Пока пахари и честные люди рассуждали, присматривались, в его изощренном мозгу тут же родился план, позволяющий обманывать не единицы, а сразу тысячи. Подобрав себе надёжных помощников, он их руками начал возводить те сооружения, которые впоследствии получили название пирамид. И деньги потекли рекой. "Нафаршировавшись" ими до предела, понимая, что скоро этому придет конец, Орлов незаметно отошел в сторону и создал фирму по закупке нефти.

– Вот и развейся от забот в праведном разговоре со мной, – усмехнулся Брощан.

– С тобой, начальник, развеешься, – грустно заметил Орлов, но тут же оживился и с жаром заговорил: – Слушайте, Владимир Иванович, имею, как говорят в Одессе, желание отдать ключи от банка. Все просто. Мы расходимся, как в море корабли. За мной отвальная. Тысчонок этак сто баксов. Вы забываете обо мне, подчищаете мои бумажки и живете в свое удовольствие. Можете даже свалить на пенсию.

– Наваристое предложение. На досуге подумаю. Пока же поведай мне, что ты выяснил в отношении этих разорившихся фирм.

– Не надо, начальник, меня за дурака держать. Они накрылись стараниями вашей или гэбэшной конторы. Только уж больно нагло работаете: даже не постеснялись своих пенсионеров в освободившиеся кресла посадить. И играете не по совести: рэкетирам не отваливаете, они ваши суммы на нас раскинули.

– Ты серьезно так считаешь?

– Куда уж серьезней,1– криво усмехнулся Орлов. – Да все по уму, начальник. На зарплате сейчас не протянешь, но у меня созданы надёжные тылы. По моему мнению…

Орлов ударился в рассуждения. Брощана этот треп не интересовал. Сделав вид, будто внимательно слушает, он предоставил собеседнику возможность выговориться. Впрочем, за долгие годы их сотрудничества Брощан досконально изучил повадки и манеры этого человека. Орлик мог часами ходить кругом да около, но за здорово живёшь стоящей информации не выдавал. Вообще-то, так вело себя большинство из его агентуры, завербованной на компроматериалах: с охотой и отдачей эта публика работала лишь тогда, когда над головами зависал дамоклов меч. И ему приходилось постоянно держать таких негласных сотрудников на крючке, искусственно изобретая для них ловушки.

Что же касалось Орлова, тот, почуяв силу, которую дают большие деньги, стал избегать встреч под любым предлогом, пытался положить конец всякому сотрудничеству с милицией. Однако Брощан не мог позволить себе выпустить из рук агента, вхожего в среду воротил тёмного бизнеса: слишком многое там варилось и замышлялось.

– Твои размышления весьма содержательны, однако они уводят от темы разговора, – оборвал собеседника Брощан. – Не станешь же ты уверять, что приезжавший к тебе Бес, он же Бессонов Борис Аркадьевич, придерживается мнения, будто разорение фирм "Светлана", "Орбита" – дело рук милиции и комитетчиков?

Он попал в точку: Орлов сник, явно выгадывая время на обдумывание, налил себе водки, выпил. В два приема умял банан, потянулся за следующим.

Брощан бесцеремонно перехватил его руку, криво и язвительно ухмыляясь, заметил:

– Есть много на ночь вредно… Так к какому выводу вы пришли с Бесом по поводу разорившихся фирм? Тут поработали милиция или КГБ?

– К несколько иному, – растерянно пролепетал Орлов. Он не думал, что контора знает о визите Беса.

– Так что ж ты мне туфту гонишь? – зло бросил Брощан. Видя порыв собеседника что-то сказать в свое оправдание, повелительным жестом остановил его и продолжил: – И вообще, разлюбезный, мне твое поведение в последнее время перестает нравиться, чтобы не сказать большего. Я не тот человек, с которым можно играть в кошки-мышки. Стоит мне пошевелить пальцем, и от тебя не останется мокрого места.

Тот же Бес, узнав, как ты в свое время подставил его с золотишком, найдёт тебя под землёй.

– Но это же чистейшей воды шантаж…

– Не шантаж, а официальное предупреждение, – уточнил Брощан. – И запомни: мы с тобой расстанемся лишь тогда, когда я посчитаю это нужным. А то не совсем красиво получится. Я тебя отмазал от тюрьмы, не дал сгнить на нарах, опуститься на дно. Благодаря чему живешь припеваючи, крутишь миллиардами, имеешь имя…

– Ноя морально давно уже на дне, – рванул ворот рубахи Орлов. – Живу как последняя сука!

– Ты же сам этого захотел. У тебя был выбор. И ты его сделал… Что же касается совести… Видишь ли, в жизни за все приходится платить.

– Ноя не знал, что плата будет такой.

– Все ты прекрасно знал. И хватит ломать комедию. Мы здесь одни, хорошо понимаем друг друга. Поэтому давай вернёмся к нашим баранам. Так к какому выводу пришел Бес?

– Ничего конкретного. Кто-то наехал. Но кто, ответа не нашли. Брощан искоса взглянул на Орлова. Тот был подавлен, но в тоне его была какая-то обреченная решимость. Это не могло не насторожить. Однако он не подал виду, продолжал расспрашивать:

– И с чем он уехал в Москву?