Читаем Славяне в древности полностью

Благодаря активным и плодотворным полевым изысканиям украинских археологов в настоящее время наиболее отчетливо эволюционное развитие от заключительного этапа провинциальноримской культуры к раннесредневековой прослеживается на материалах Верхнеднестровского региона (кроме бассейна верхнего течения Днестра в него входят смежные земли среднего течения этой реки и верховьев Прута) 5.

Уже на заключительном этапе черняховской культуры здесь появляются подквадратные полуземлянки с каркасно-глиняными или срубными стенами и печами-каменками. Так, на поселении Черепин раскопками изучено два жилища, которые могут быть сопоставлены с типичными славянскими домами раннего средневековья. Среди лепной керамики этого поселения выявляются формы сосудов, занимающие промежуточное положение между черняховской, изготовленной домашним способом, и раннесредневековой пражско-корчакской. Полуземляночные жилища подобного облика и такая же лепная керамика выявлены и на некоторых других черняховских поселениях.

В рассматриваемом регионе изучена и довольно выразительная группа поселений с комплексами гуннского времени. Напластования V в выявлены на ряде черняховских поселений. Очевидно, Верхнее Поднестровье в меньшей степени пострадало от нашествия азиатских орд. На поселениях Теремцы, Сокол, Черепин и Рогизна с напластованиями гуннского времени связаны подквадратные полуземляночные жилища, занимающие промежуточное положение между черняховскими и раннесредиевековыми. Типологически оии безусловно восходят к римскому времени, в то же время не подлежит сомнению эволюционная связь с ними последущего пражско-корчакского домостроительства. Существенно и то, что в гуннское время подквадратные полуземлянки становятся более распространенным типом жилых построек по сравнению с предшествующим периодом. Стены таких домов были или каркасно-столбовыми с обмазкой глиной или срубными, печи складывались в основном из камня. Такие строительные особенности свойственны и славянам пражско-корчакской культуры раннего средневековья.

Керамический комплекс поселений Верхнеднестровского региона, датирующихся V столетием, характеризуется сочетанием в различном количественном соотношении гончарной и лепной керамики. Основной формой лепной посуды были горшки, в меньшем числе встречаются миски и сковородки. Горшки представлены несколькими типами, некоторые из них изготовлены по образцам гончарных. В целом, как отмечают исследователи рассматриваемых памятников, лепная посуда характеризуется чертами, с одной стороны сближающими ее с лепной керамикой черняховской культуры Верхнеднестровского региона, с другой находящими аналогии в керамических комплексах из жилищ-полуземлянок начального этапа пражско-корчакской культуры.

Сероглиняная гончарная керамика, встречаемая на верхнеднестровских поселениях V в., идентична серой посуде, представленной на синхронных поселениях Малопольши. Она получила широкое распространение еще в провинциальноримских культурах, и в гуннское время изготавливалась на ряде поселений, сохранивших традиции прежнего гончарного производства. В Верхнеднестровском регионе серая гончарная посуда встречается, составляя от одного до десяти процентов всей керамики, и на поселениях раннего средневековья (Зеленый Гай, Кодын, Лука-Каветчинская, Рашков III, Устье и другие). На поселении пражско-корчакской культуры у с. Глыбока в Черновицкой области раскопками открыт гончарный горн с выходом в жилище. В последнем обнаружены фрагменты серой гончарной посуды и лепные горшки, в том числе типичной пражско-корчакской формы, в гончарной печи — сероглиняная керамика 6.

Рис. 107. Распространение керамики, напоминающей пражско-корчакскую, в памятниках римского времени и периода переселения народов. а — памятники с находками керамики, сопоставимой с пражско-корчакской; б — границы территории пшеворской культуры в позднеримское время; в — приблизительный регион становления пражско-корчакской культуры. 1 — Садовин; 2 — Доморадзице; 3 — Млодзиково; 4 — Конин; 5 — Весульки; 6 — Спицымеж; 7 — Заспы; 8 — Бяла; 9 — Гледзянувек; 10 — Белявы; 11 — Вилянув; 12 — Олатув; 13 — Закшув; 14 — Нова Весь; 15 — Хорула; 16 — Бизренда; 17 — Злота; 18 — Копки; 19 — Неслухов; 20 — Рипнев; 21 — Черепин; 22 — Бовшев; 23 — Незвиско; 24 — Прешов; 25 — Себастовице Барча; 26 — Педер; 27 — Шена

Погребальные памятники гуннского времени в Верхнем Поднестровье пока не обнаружены. Весьма вероятно, что это обусловлено распространением в славянском мире какой-то обрядности, следы которой археологически трудноуловимы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука