Читаем Славяне в древности полностью

Возросший объем археологической информации в настоящее время позволяет осветить проблему древнеевропейцев, в частности образование в результате их дифференциации отдельных европейских этносов, достаточно конкретно.

Наиболее реальной представляется мысль, высказанная В. Киммигом, об идентификации древнеевропейской языковой общности с племенами среднеевропейских культур полей погребальных урн 16.

Принадлежность племен среднеевропейской общности полей погребальных урн к этой этноязыковой общности обосновывается генетической преемственностью ранних древностей исторических кельтов, иллирийцев, италиков и некоторых других западноевропейских этносов с культурами среднеевропейской общности бронзового века.

Рассматриваемая культурно-историческая общность целостно существовала до начала железного века (VIII—VII вв. до н.э.). В разных частях своего ареала дальнейшее развитие культур полей погребальных урн протекало по-разному, верхняя дата их функционирования неодинакова, что было обусловлено специфическими историческими обстоятельствами. Важнейшими среди них стало распространение железа, вызвавшее переворот в развитии техники и культуры. В отличие от медных и оловянных железные руды распространены в природе широко. Железо в Европе добывалось почти повсюду из бурых железняков — болотных, луговых и озерных. Распространение железа привело к прекращению функционирования прежних металлургических центров и расширило возможности среднеевропейского населения. Пахотные орудия с железными наконечниками и железные топоры позволили заметно увеличить площади культивируемых земель, значительно повысить производительность труда в земледелии. Появились серии орудий труда и быта, неизвестные прежде. Улучшилось деревообрабатывающее ремесло и строительное дело, заметные сдвиги произошли и в развитии вооружения. Все это стабилизировало жизнь среднеевропейских племен и вело к демографическим сдвигам, что не могло не сказаться на их этногенегическом развитии.

Западные и дунайские области ареала среднеевропейской общности полей погребальных урн становятся одним из крупнейших очагов бурного развития железной металлургии и кузнечного дела. Здесь непосредственно в результате эволюции местных древностей эпохи поздней бронзы (культуры полей погребальных ури) складывается гальштатская культура 17, которая подразделяется на две крупные области — западную и восточную.

Западногальштатская культура (VIII—V вв. до н.э., по П.Рейнеке) первоначально охватывала области верхних течений Рейна, Дуная к Роны (рис. 20), но очень скоро распространилась на земли значительной части Франции и Северной Италии 18. Континуитет между западногальштатской культурой и культурами полей погребальных урн вне всякого сомнения. Эти культуры имеют весьма близкие характеристики. Облик поселений основной массы населения не претерпел изменений. Земледелие становится более продуктивным, что привело к увеличению концентрации населения. Наблюдается рост числа поселений и в том числе укрепленных, где проживали ремесленники и воины, составляя особую социальную прослойку. Укрепленные селения периода гальштата продолжали традиции предшествующего времени. Вместе с тем, постепенно получают распространение крупные селения, защищенные валами с внутренними деревянными конструкциями или стенами из вертикально поставленных бревен. Для сооружения укреплений широко использовался и камень. Некоторые из таких городищ стали предвестниками кельтских оппидумов.

Переход от эпохи бронзы к раннему железному веку ознаменовался в гальштатском регионе постепенным изменением погребальной обрядности. Население возвращается к старой традиции — обряду захоронений под курганами. В области верхнего течения Рейна первые курганные погребения появляются уже в IX—VIII вв. до н.э. Смена обрядности протекала эволюционно. В отдельных местах и в галштатскую эпоху население продолжало хоронить умерших в бескурганных могильниках. Так, могильник Гальштат (восточнее Зальцбурга в Австрии), давший название рассматриваемой культуре, содержит исключительно бескурганные захоронения (раскопано около 3000), относящиеся как к культуре полей погребальных урн, так и к гальштатской эпохе 19.

Западногальштатские курганы обычно имели высоту 2—4 м, но нередко достигали 6—8 м. Насыпались они над опущенными в грунт погребальными камерами, стены которых облицовывались деревом. Умерших хоронили по обряду трупоположеиия. В могилы обычно клались несколько глиняных сосудов, прототипы которых обнаруживаются в керамике культуры полей погребальных урн.

Среди западногальштатских захоронений выделяются погребения в крупных подкурганных камерах с четырехколесными повозками и богатыми деталями конской сбруи. Контраст между богатыми погребениями верхушки общества и относительной бедностью основной массы населения в гальштатское время становится весьма ярким. При раскопках гальштатских памятников найдено немалое число высокохудожественной бронзовой посуды, в том числе привезенной из греческих и этрусских городов, есть и импортные золотые изделия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука