Славяно-горицкая борьба. Изначалие.

И говорит он князю московскому:
«Уж ты ладь мне, князь, поединщика,
Чтобы мог он со мной справиться;
А не дашь мне поединщика,
Так вашу ли каменну Москву я огнем сожгу».
И много тут находилось удалых добрых молодцов,
Борцов сильных матерых.
Всех поборол борец неверный,
А других и насмерть валил…
И говорит тут гонец московский:
«Держите его сутки голодного,
Голодного и холодного,
А потом спускайте на бореньице,
А со неверным на состязаньице».

(Это описание особо ценно, ибо указывает на метод подготовки к состязанию. Безусловно, речь идет о традициях русского Севера. Так былина помогла расширить географию русской борцовской подготовки.)

И захватил он борца за могучи плечи
И смял его в кучу.

(Столь скупое, поверхностное описание самого боя вызвано, вероятно, тем обстоятельством, о котором, я писал выше.)

Таким образом, у нас складывается еще один исторический фон славяно-горицкой борьбы. На этот раз — ее почва.

На вторых Виноградовских чтениях в Академии педагогических наук в 1989 году я делал доклад по результатам своих экспедиций. В перерыве заседания мы разговорились с известным специалистом в области народных игр Григорьевым.

— Вероятно, нет ничего удивительного в том, — говорил мой собеседник, — что в образе народной игры воплотились черты ратного состязания. Взять, к примеру, «бабки». Свинцовая бита в прошлом — метательное оружие, известное с незапамятных времен. Примерно то же самое, что у древнегреческих пехотинцев диск. Уж будьте уверены, за точностью броска здесь скрывается нечто большое, чем просто забава.

В народной игре тогда я искал ответ на вопрос, тяготивший меня после нескольких экспедиций. Все отчетливее проявлялась идея отсутствия в отечественных традициях системности подготовки бойцов. Почему при почти поголовном вовлечении мужского населения (разумеется, низших социальных слоев) дореволюционной России в ту или иную форму народного состязания полностью отсутствует такое звено, как специальное обучение, то есть школа? Вероятно, особую, тренировочную роль в подготовке будущих борцов и мастеров кулачного схода играла детская забава — народная игра. Чтобы уклониться от летящего в вас «чингалища булатного», нужно все свое детство побегать от закатанных товарищами снежков, да покачаться, стоя ногами на качелях, учась распределять движение от пяток до плеч, да поездить, не падая, с горы на ногах по ледяной дорожке, да побегать в валенках по льду, когда разъезжаются ноги, да набегаться в «салки-пятнашки», уклоняясь от пытающегося тебя достать товарища, да… Впрочем, разве все перечислишь? Дворовая игра и спорт, по сути, одно и то же. Технике же самого боя научиться — дело несложное. Особенно если состязания мастеров проходят с детства у тебя на глазах. А уж все остальное — практика.

Навык, приобретенный в детских играх и забавах, принесет неоцинимую пользу будущим борцам и мастерам кулачного схода.

Будем считать, что вступительное слово к славяно-горицкой борьбе сказано. И все-таки, неразрешенные вопросы остаются всегда. Может, и не нужно стремиться сразу расставить все точки над «и», особенно если учесть, что развитие интеллекта связано с поиском ответа, а вовсе не с самим ответом. Однако, прежде чем перевести разговор уже на основы славяно-горицкой борьбы, постараюсь не обойти вниманием наиболее типичные суждения, связанные с появлением русского стиля.