Славянская хроника

Порядок глав, если не считать книги V, о которой мы говорили, оставлен без изменений; но нумерацию глав я рассчитал исходя из новой разбивки книг, согласно названиям глав, записанных в списках.

Мы добавили к словам Арнольда некоторые заметки, взятые из других исторических источников, полагая не лишним проверить с их помощью верность и ценность того, о чём сообщил автор. Если хронологическая последовательность событий была им где-либо не соблюдена, то мы, приписав соответствующие годы, обратили на это внимание читателя.

Нам остаётся ещё сказать несколько слов о самом процессе нашего издания хроник Гельмольда и Арнольда. Начало работы было положено мною ещё в 1834 г., после чего в 1838 г. последовала диссертация об обоих авторах в т. VI наших «Анналов». Затем многие причины мешали мне довести эту работу до конца; но они же в какой-то мере отказали мне услугу, дав возможность ознакомиться с новыми списками и изданными тем временем источниками. Я приношу искреннюю благодарность уважаемому Вильгельму Юнгансу, позднее профессору общественной ординации в Киле, ныне отнятому у нас и у науки преждевременной смертью, который в особенности помог мне в анализе и переработки списков Арнольда, а также в составлении критических замечаний.

И. М. Лаппенберг.

СЛАВЯНСКАЯ ХРОНИКА АРНОЛЬДА, АББАТА ЛЮБЕКСКОГО

НАЧИНАЕТСЯ ИСТОРИЯ АББАТА ЛЮБЕКСКОГО.

ПРОЛОГ К СЛЕДУЮЩЕМУ ТРУДУ.

Господину и отцу Филиппу[51], епископу Ратцебургской церкви, и всей тамошней братии Арнольд, нижайший из рабов Божьих, выражает должное во Христе почтение.

Поскольку доброй памяти священник Гельмольд[52] так и не довёл историю о подчинении или обращении славян, а также о деяниях епископов, благодаря упорству которых процветают ныне церкви этих земель, до положенного конца, как собирался, мы с Божьей помощью решили продолжить этот труд, чтобы стать его соратником в столь благочестивом деле и, будучи поддержаны вашими молитвами, оставить по себе добрую память. Поэтому мы просим вашу мудрость не судить нас строго за убогость нашего таланта и простоту слов, но с благочестивой осмотрительностью обратить внимание на благоговейное желание, которое не заслуживает укора. В самом деле, тот муж проницательного ума, сильный словом и знаменитый оборотами, красноречиво и со знанием дела изложил всю последовательность событий; мы же, соображая довольно туго, продолжим начатый труд путаным языком и неповоротливым пером, ибо ни словом, ни пером не можем сравниться с учителем. Итак, следуя исторической истине, мы будем всячески избегать лести, которая, как правило, сопутствует писателям, и, воздерживаясь от страха и лукавой милости, свободно изложим то, что нам известно.

Итак, поскольку в начале и конце его повествования положение этих северных стран и церквей, как сказано в книге упомянутого Гельмольда, заметно улучшилось, мы последовательно продолжим его труд. Ввиду того, что он довёл изложение событий до времён Генриха[53], герцога Саксонии и Баварии, то и мы уделим этому герцогу основное внимание. Ибо он лучше всех, которые были до него, укротил свирепость славян, и не только заставил их платить дань, но и смирил их гордыню, подготовив к почитанию истинного Бога и отказу от языческих суеверий. Он установил прочный мир во всей славянской земле, так что во всех северных провинциях вагров, гользатов, полабов и ободритов установились тишина и спокойствие, разбой и грабёж прекратились на суше и на море, все наслаждались торговлей и «каждый жил под своим виноградником и под своей смоковницей»[54]. Во главе Ратцебурга тогда стоял достопочтеннейший отец Эвермод[55], во главе Любека — епископ Конрад[56], — оба — сиятельные мужи, — а во главе Шверина — Берно[57], благочестивый муж; они весьма упорно старались засевать учением и орошать трудами те недавно возникшие церкви, которые учредил упомянутый герцог Генрих и которым Господь дал приращение.

КНИГА ПЕРВАЯ