Славянская хроника

Поскольку братья, с одной стороны, были очень рады такому возвышению своего отца, но с другой — огорчены скорым уходом столь благочестивого пастыря, то избранник ответил следующее: «Должность, к которой вы меня призываете, о братья мои и господа, чрезвычайно трудна и ответственна, и по моему мнению превышает мои силы. Но, поскольку, очевидно, нет более достойного кандидата, то, если более никто не будет призван Богом, как Аарон, я признаю, что именно меня призывает к этой должности воля Божья, ибо вся власть — от Бога. И, поскольку тот, кто противится власти, выступает против самой воли Божьей, я повинуюсь, правда, более по необходимости, нежели по желанию». Итак, выступив вместе с ними из собора св. Эгидия, во главе которого он стоял десять лет и который обогатил множеством вещей, — в том числе, вернувшись из паломничества, украсил 12 покровами, — Генрих прибыл к герцогу в Люнебург. Получив от него епископскую инвеституру, он был с честью отведён в Любек и с величайшим благоговением принят духовенством и всем народом. Затем, на рождество св. Иоанна Крестителя он в присутствии герцога был посвящён в сан епископами Вало Гавельбергским[140], Эвермодом Ратцебургским и Берно Шверинским. В тексте Евангелия, что держали у него на плечах, в заглавии первой страницы было найдено: «Я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям»[141], а в заглавии второй: «Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева»[142], что можно понимать, как откровение свыше по поводу его будущего образа жизни. Наконец, он был отмечен Господом многими талантами, но особенно блистал книжной мудростью и красноречием. И, хотя большинство, переменяясь в своих мыслях, пользуются ими скорее ради гордыни, нежели ради созидания, он оставался в том же смирении и всегда был предан Богу и его Преславной матери в постах, бдениях, воздержании, в молитвах и раздаче милостыни, так что мы можем сказать о нём: «Муж праведный и богобоязненный», и прочее. В проповеди же слова Божьего он отличался столь исключительным даром, что не было такого каменного сердца, которое он не подвигнул бы к раскаянию и слезам своими прочувствованными речами. Ибо всю глубину писания он излагал столь ясными словами, что, извлекая из глубины души их скрытый смысл, он насыщал всех сладчайшим хлебом слова Божьего, так что его сладкое учение доставляло немалую радость всему народу.

Пусть не погнушается ваша милость услышать, что Бог открыл некоторым людям о его блаженстве и вероучении. Так, однажды, ввиду неотложных дел, он проходил через Тюрингию и, чтобы переночевать, завернул в одно селение под названием Ихтерсхаузен[143]. Некая благочестивая дама, ведя непорочную жизнь, жила там по уставу блаженного Бенедикта. И вот, когда после полудня монахини лежали на кроватях, Ида, дама честнейшего образа жизни, позже поставленная аббатисой в Вальтингероде[144] и первая правившая тамошней женской общиной, — там же она и упокоилась, приняв блаженную кончину, — заснув, увидела в Божьем видении, что вся община её сестёр с величайшим благоговением стоит возле хора и чрезвычайно звонкими голосами поёт при встрече этого епископа: «Воистину блаженный епископ, воистину учитель веры!». Когда это было пропето с величайшей радостью, некий почтенного возраста муж, праведник, подошёл к окну хора, через которое им по воскресным дням давали причастие, и сказал: «С величайшим уважением примите этого заезжего епископа и с величайшим расположением, наидостойнейшим образом прислуживайте ему во всём! Знайте, что этот напев открыт вам свыше, ибо в нём про этого епископа говорится чистая правда. Ведь он, воистину блаженный епископ и воистину учитель веры». Когда названная монахиня проснулась, то рассказала сёстрам то, что видела. И вот, в тот же миг прибыл гонец и сообщил, что какой-то епископ заехал к ним переночевать. Итак, убедившись в истинности видения и воздав Богу благодарность, они просили, чтобы епископ соизволил посетить их, надеясь, что удостоятся услышать слово проповеди из его уст. Придя к ним, он, как они и хотели, сказал в начале своей речи: «Что лилия между тернами, то возлюбленная моя между девицами»[145]. Когда он многое сказал в этой речи о чистоте и невинности жизни, которая приличествует их заведению, они так разомлели от медоточивой сладости его слов, что, как и было открыто, сказали, что он, воистину, блаженный епископ и, воистину, учитель веры.

А герцог в это время начал строить в Любеке церковь в честь св. Иоанна Крестителя и св. Николая, исповедника Христова, и вместе с епископом Генрихом заложил в её основание первый камень. Он каждый год выдавал на её строительство 100 марок денариев; то же было и в Ратцебурге; так что герцог все свои силы уделял недавнему насаждению в северном крае. Однако, он так и не довёл это до желанного конца, ибо через некоторое время настала великая смута, которая жестоко потрясла всю Саксонию; прекратив строительство церквей, он начал укреплять крепости и города, ибо против него поднялось множество врагов.