Славянская хроника

2. О падении Иерусалима. Когда Балдуин[377], сын короля Амори, король Иерусалимский, славный родом и добродетелями, укротив повсюду врагов христианской веры, со всей справедливостью управлял своим королевством, его поразила рука Господа, который наказывает того, кого любит[378]; он заболел проказой и стал думать о преемнике на троне. Сына-наследника у него не было, ибо Балдуин вёл целомудренную жизнь и, упорствуя в чистоте, остался девственником. Зато у него была сестра[379], которую он выдал замуж за некоего Вильгельма[380], благородного и деятельного мужа, брата Конрада, маркграфа Монферрато. Она родила мальчика[381], которому Балдуин дал своё имя. Когда ребёнку исполнилось пять лет, король, надеясь, что он будет не менее удачлив, чем его отец, велел по совету господина патриарха, а также с согласия князей и вельмож, тамплиеров и госпитальеров, при одобрении духовенства и благоговении народа помазать его на царство[382]. Он также назначил ему в опекуны своего родственника Раймунда[383], графа Триполи, чтобы тот правил вместо этого мальчика до его 15-летия, будет ли мальчик жив, или уйдёт из жизни. Уладив таким образом это дело, король, тяжело страдая от болезни, принял блаженную кончину и отошёл к предкам[384]. Вскоре, на девятом году жизни, за ним последовал и царственный мальчик[385]. Его с честью похоронили в склепе его отцов в Иерусалиме, а на восьмой день после похорон его мать пришла к господину патриарху[386] и обратилась к нему с такой речью: «Господин! Ты знаешь, что умер мой брат, а вслед за ним и мой сын, который был помазан на царство, и не осталось никого, кто мог бы по праву претендовать на трон, кроме меня, ибо я — дочь, сестра и мать королей. А теперь я прошу тебя проявить ко мне милосердие и не отказать в положенной мне по закону короне». Господин патриарх ответил ей: «Да, я знаю, что ты королевская дочь, как ты и говоришь, а также сестра короля и мать умершего царственного ребёнка. Но я не понимаю, как ты можешь претендовать на корону. Ведь ты — женщина; а тем более, ныне, когда страна со всех сторон окружена злейшими и многочисленными врагами, не пристало царю носить женское имя. Ты могла бы, правда, получить трон через супруга, если признают, что его род и добродетели позволяют ему быть царём». А та и говорит ему: «У меня есть супруг благородного рода, сильный телом и славный добродетелями, который вполне достоин править со славой и почётом. Если вы желаете оказать мне справедливость и правду, то я приведу его к вам, чтобы он принял из ваших рук корону и благословение». Ибо после смерти Вильгельма она вопреки воле брата Балдуина вторично вышла замуж за некоего Видо[387], которого теперь расположила неподалёку и по слову патриарха привела к нему. Что же далее? Тут же по воле господина патриарха и других, бывших на его стороне вельмож, Видо был помазан, в то время как ворота Иерусалима весь день были закрыты. Это произошло в то воскресенье[388], когда поют: «Все народы, ликуйте!», и прочее. Клирики, которые старались угодить королю, назвали эти слова пророческими. И все радостные ушли, говоря: «Да здравствует король в вечности!», не зная, что ему скорее грозят проклятия Седекии, чем слова пророка. Это посвящение потому состоялось столь внезапно, что они не доверяли графу Раймунду, ибо тот, притязая на трон, по-видимому, вошёл в союзные отношения с Саладином. Этот слух, правда, казался нелепым в глазах братьев из Госпиталя св. Иоанна. Ибо по воле короля Балдуина королевство вот уже 14 лет находилось в руках графа, причём со всеобщего согласия и с ведома многих благочестивых людей.