Славянская спарта

Тутъ же, на площади — довольно безхитростный памятникъ какого-то, изъ камня высченнаго, средневкового рыцаря съ поднятымъ мечомъ, XIII-го или XIV-го столтія, безъ сомннія одного изъ немногихъ былыхъ защитниковъ этой совсмъ не воинственной торговой республики. Гораздо боле интересный и знаменательный памятникъ стоитъ на фруктовомъ рынк Дубровника — прекрасная бронзовая статуя знаменитаго славянскаго поэта XVII вка, рагузянина Франческо Гундулича, перекрещеннаго итальянцами въ Франческо Гондоло. Онъ изображенъ съ перомъ въ рук, въ костюм Гёте, съ задумчиво-восторженнымъ выраженіемъ лица, въ моментъ поэтическаго творчества… На бронзовыхъ доскахъ кругомъ пьедестала представлены сцены изъ его патріотическихъ и фантастическихъ стихотвореній.

Рагуза производитъ впечатлніе не только итальянскаго, но еще и средневкового города. Отъ ея широкой главной улицы, обставленной срыми высокими домами старинной архитектуры, да и отъ всхъ другихъ площадей и улицъ, идутъ въ об стороны узенькіе и глубокіе, будто ножомъ прорзанные, переулочки, съ такими же сплошными рядами высокихъ и мрачныхъ темно-срыхъ домовъ; сквозь устья этихъ переулочковъ видны то поднимающіеся въ горы, то спускающіеся къ береговымъ провальямъ цлые ярусы опрятныхъ каменныхъ лсенокъ, по которымъ двигаются, съ корзинами и кувшинами, къ фонтанамъ и рынкамъ рагузскіе горожанки и горожане. Они, по крайней мр, еще не стали похожими ни на итальянцевъ, ни на нмцевъ. Мужи Дубровника — усатые, важные, толстые — даже скоре напоминаютъ своею вншностью турка, чмъ европейца. Красныя фески на всхъ, хотя и безъ обычной турецкой кисти; одна ярко-расшитая безрукавка-курточка поверхъ другой, рубаха съ такими же расшитыми рукавами перепоясана широкимъ кушакомъ, за которымъ заткнуты пистолеты, и совсмъ турецкія синія широкія шаровары, съ красною выпушкою, низко падающія на синіе чулки или ноговицы… Бабы же Дубровника одваются очень похоже на нашихъ, малороссіянокъ — въ черные и красные кафтанчики, запаски, платки. Кром чиновниковъ и военныхъ, здшніе жители — сплошные славяне, очень мало отличающіеся отъ сосднихъ съ ними босняковъ и герцеговинцевъ, разв только нкоторою примсью къ своей рчи итальянскихъ словъ. Намъ пришлось насмотрться на населеніе Дубровника особенно удобно, потому что прибывшіе изъ Требинья (въ Босніи) музыканты-трубачи, устроившіе цлый концертъ подъ окнами префектуры, двинулись потомъ, трубя и гремя, по всмъ улицамъ Дубровника и собрали, конечно, вслдъ за собою толпы простого народа, словно нарочно для показа намъ.

Мы добросовстно объхали на своемъ покойномъ извозчик вс уголки Дубровника. Подъзжали и къ греческой церкви, затиснутой Въ самую гущу старыхъ центральныхъ кварталовъ города, но она была заперта, и никто не могъ даже сказать намъ, гд живетъ сторожъ церкви…

Вообще положеніе небольшой кучки православныхъ въ этомъ старомъ центр приморскаго славянства — очень незавидно. Ихъ насчитывается всего нсколько сотъ человкъ на десятки тысячъ католиковъ; только недавно и посл большихъ усилій православнымъ удалось добиться разршенія построить греческую церковь. До 1804 г., свободолюбивый Дубровникъ не допускалъ въ своихъ славянскихъ стнахъ православнаго исповданія, и только одни католики пользовались въ немъ, правами гражданства. Извстный въ нашей исторіи Савва Владиславовичъ, называвшій себя графомъ Рагузинскимъ, еще во времена Петра Великаго пытался построить въ Рагуз православную церковь, но не могъ добиться разршенія на это отъ „отцовъ республики“, всецло тогда опутанныхъ стями іезуитовъ.

Прохали мы и сквозь заднія ворота крпости къ самой гавани Рагузы, загроможденной камнями и утесами, и любовались тамъ живописною картиною древнйшихъ крпостныхъ стнъ, спускающихся почтя въ самое море, обвитыхъ зелеными простынями плюща, обросшихъ громадными деревьями…

Однако, несмотря на этотъ романтическій видъ, и башни, и стны, и ворота старой крпости поддерживаются въ отличномъ порядк, и нигд нтъ ни малйшаго слда разрушенія и запущенности. Нужно думать, что этотъ строгій порядокъ, точно такъ же, какъ повсемстная чистота улицъ, не исключая самаго тснаго переулка, — плоды нмецкаго вліянія австрійцевъ, а не наслдіе Италіи или вольной славянской республики, нкогда здсь властвовавшей…

Около възда въ Рагузу, въ предмсть Пилахъ, стоитъ на высокомъ утес, среди прибоя моря, отдльный фортъ св. Лаврентія, построенный еще до временъ крестовыхъ походовъ и возобновленный въ XV-мъ столтіи; мы тоже заглянули туда. Низко въ скал чернетъ тамъ отверстіе пещеры, сквозь которую, какъ уврялъ насъ возница, былъ въ старину подземный тайный проходъ изъ крпости къ морю.

Когда мы возвратились въ Гружъ и двинулись на своемъ пароход дальше, по пути въ Каттаро, пришлось опять проплывать мимо Рагузы. Она видна была намъ вся, съ своими картинными зубчатыми стнами и башнями, среди своихъ садовъ и дачъ, на своихъ черныхъ скалахъ, обсыпанная и съ моря овалами и островками, съ высоко забравшеюся надъ головою ея новою австрійскою крпостью и раскиданными по вершинамъ горъ фортами…