Славянские колдуны и их свита

Отличительный характер каждой из них живопись обозначала разными красками: одна лихорадка – вся белая, другие – желтая, красная, синяя, зеленая (лесная) и т. д. В XVII веке, при значительных успехах техники, эти женские фигуры отличаются даже некоторым благообразием. Наверху, в облаках, видны ангелы, и между ними один, который направляет на трясовиц копье и хочет низвергнуть их в отверстую пропасть, а на пригорке – коленопреклоненный и молящийся святой Сисиний[258]. Чехи противопоставляют демонам-болезням Христа и святую Аполене. Встречает Христос psotnika (спазмы и конвульсии) и спрашивает: «Kam ty jdeš, psotmku? – Ja jdu do života té a té osoby – maso jisti, krev piti, žily táhati, kosti lámati, chut’k jidlu а к piti bráti, a spani mu odjimati». Христос приказывает болезни выступить из человека, не мучить его ни днем, ни ночью и удалиться в темные леса. Или: chodili střelci-střelice po horach, po krajinach; повстречали святую Аполену, и на вопрос ее: куда идете? – отвечали: идем к такому-то человеку мозг ести, кровь пити, мясо драти, кости ломати. И рекла им Аполена: воротитесь и дайте человеку покой[259]. Подобные же заклятия известны и между другими народами.

Якоб Гримм приводит заговор, в котором упоминаются семьдесят семь nöschen (под именем nösch разумеется бес падучей болезни). «Wir wend gohn in das haus des с menschen, – говорят они про свои подвиги, – und torn sein blut saugen, und sein bein nagen, und sein fl eisch essen». Духи эти изгоняются в сухое дерево: «…ich gebeut dir nösch mit alien deinen gesellen, dann mit dir ist der stech (колотье) und der krampf (спазмы) und gespat und geschoss (стрельба) und geicht (лом) und gesicht (сглаз, изуроченье)…»[260]. Грузины произносят следующий заговор против чесотки: «Гой ты, jelo-jelo (едучий), юродивый, бесприютный! откуда исходишь ты и куда входишь? – Исхожу я из черной скалы, вхожу в тело человека, обдираю плоть, гложу кости, пью кровь. – Нет, не позволю тебе войти в человека; раздроблю тебя на мелкие части, брошу в медный котел, раскалю его огнем и жупелом серным. Удались, отвяжись от раба Божьего (имярек). Аминь»[261].

Наряду с заклятиями, обращенными на трясовиц, индекс запретных книг осуждает также и «лживые врачевальные молитвы о нежитех»[262]. В одной пергаменной сербской рукописи записано пять заговоров против нежита, или нежитя; из них два были сообщены г. Буслаевым.

а. «Сходещю нежиту от сухого (огненного) мора(я) и сходещу Иисусу от небесе, и рече ему Иисус: камо идеши, нежите? Рече ему нежить: семо иду, господине, в чльвечю главу мозга срьчати, челюсти преломити, зубы их ронити, шие их кривити и уши их оглушити, очи их ослепити, носа гугьнати, крьве их пролияти, века их исушити, устьнь ихь кривити и удовь ихь раслаблати, жиль ихь умртвити, тела изьмьждати, лепоту их изменити, бесом мучити е. И рече ему Иисус: обратисе, нежите! иди в пустую гору и в пустыну, обрети ту ельну главу и вьселисе в ню, ть бо все трьпить и все страждеть… иди в камение, ть бо все трьпить – зиму и зной и всеко плодьство, ть бо о(т)твари жестокь есть, в себе дрьжати те сильнь есть. Нежить! да ту имей жилище, доньдеже небо и земла мимоидеть и кончаетьсе; отниди от раба Божия (имярек)».

b. «Святы Михаиль-Гавриль гредеше, вьзьмь железнь лукь и железьны стрелы, стрелати хоте ельна и ельну, и не обрете ту ельна и ельну, нь обрете нежита, иже седеше, камы рацепивь[263]; и вьпроси его: что ты еси иже седиши, камы рацепивь? Отвещав ему: азь есьмь нежить, иже чловече главе рацеплю и мозьге исрьчу, крьвь ему пролею. И рече му Михаиль-Гавриль: проклетыи проклетьче нежите! ее мозьга срьчи, ни главы рацепи, нь(но) иди в пустую гору и вьлези в елену главу; та ти есть трьпелива трьпети то. Аще ли те по семь дни обрещу, любо те носеку, любо те прострелю. И вьзьмолисе нежить: не посеци, ни прострели мне, да бежу в гору и вьлезу в елену[264] главу»[265].

Сходство этих старинных заговоров с приведенными выше заклинаниями лихорадок и других недугов очевидно для всякого: и здесь – та же встреча благого божества со злым духом болезней, те же вопросы и ответы и то же изгнание демона в каменные пустыни победоносным оружием громовника. Архистратиги небесных воинств поражают нежита железными стрелами (молниями); тем же оружием наносятся раны демонам-болезням, и по свидетельству русских народных заговоров: «…на окиане-море стоит золот стул, на золоте стуле сидит святой Николай, держит золот лук, натягивает шелковую тетивку, накладывает каленую стрелу, станет уроки и призоры стрелять»[266]. В Воронежской и Владимирской губерниях в случае глазного ячменя подносят к больному месту кукиш и приговаривают: «Ячмень, ячмень! на тебе кукиш, что хочешь – то купишь, купи себе топорок, сруби себя поперек!»[267].