Славянские отаку

Она стояла у проходной с плакатом «Здесь произошло изнасилование». Сотрудники деликатно ее обходили, посмеивались, возвращались поглядеть, там ли еще она. Ее несколько раз фотографировали, толстая блондинка при ней натыкала пост в фейсбуке, что, мол, феминистки совсем распоясались и добрались даже до их медвежьего угла. Высокий жирный мужчина в черном пальто предложил ей кофе и с укоризной поглядел на плакат:

— Я, конечно, не могу заставить вас уйти, но у нас тут серьезные люди, ваш пикет немного не в тему. Вы не могли бы переместиться куда-то поближе к Болотной?

— Но изнасилование произошло здесь, а не на Болотной, — парировала Елена.

Жирный вручил ей картонный стакан и ушел.

В одиннадцать подъехал на роскошном БМВ ненавистный Херург со своей жертвой. Карлуша дико уставился на Елену и ее плакат.

— Скажите, как вы себя чувствуете? — обратилась к нему Елена.

— Свежим и отдохнувшим, — Карлуша перепрыгнул турникет и скрылся в глубине коридора.

— Он у нас пугливый, — блондин хлопнул картой по турникету и прошел за ним.

— А вам не стыдно? — крикнула Елена.

Охранник сделал ей замечание и попросил выйти.

Елена перевернула плакат, прижала его к стене и вывела:

«Здесь насилуют мужчин!»

Процессия людей со смартфонами еще раз прошла перед ней.

— А кого конкретно насилуют? — не утерпел мужчина восточной наружности.

— Егора Феофанова, — злорадно сказала Елена.

— Оу, сириоз бизнес… — восточный мужчина присел на банкетку. — А пруфы есть?

— Да легко! — Елена достала смартфон и долго держала его перед носом обалдевшего кавказца.

— А кто насилует? — осторожно спросил кавказец.

— Сергей Свириденко.

— А я Эльдар, — зачем-то сказал кавказец, приложил к турникету пропуск и побрел по своим делам. Елена все так же стояла с плакатом, дожидаясь эффекта.

А где-то наверху нарастал шквал, гремели шаги, белый смерч налетел на Елену:

— Уберите эту суку! Я ее убью нахуй! Гоните тупую пизду!

Насильника оттащили Эльдар и жертва насилия.

— Господин Свириденко, вы думали о чувствах господина Феофанова, когда надругивались над ним? — сказала Елена, пытаясь сохранить самообладание.

Господин Свириденко был надежно зафиксирован и не мог укусить.

— Господин Феофанов клал на вас хуй, — ответила жертва. — Вы не могли бы спасать меня от «надругивания» в более другом месте? Где-нибудь более дальше отсюда и более ближе к Болотной?

— Мы не могли бы, — передразнила Елена. — И как ты ему позволяешь себя трахать? Только потому, что он твой босс?

— Сережа, фас! — господин Феофанов отпустил господина Свириденко.

Насильник налетел на Елену, как алабай на собачьих боях. Она врезала ему сумочкой, он дал ей сдачи борсеткой. В целом обошлось без повреждений, только застежка на сумочке отвалилась.

— Лена, уходи, — попросил Херург, поправляя прическу. — Это наше с Егоркой личное дело, мы друг друга любим, оставь его в покое.

— А ты оставишь его в покое? — спросила Елена.

— Не оставлю, конечно.

— А Егору это не нравится! — Елена оглянулась на жертву, ища поддержки.

— На самом деле Егору это нравится, — встрял Эльдар. — Они с Сережей как братья.

— Они с Сережей не братья. И это типичный харассмент, — давила Елена. — А вы поступаете просто подло и низко, это все равно что сказать жертве насилия «расслабься и получай удовольствие».

— Тупая сука… — Херург достал айфон и демонстративно удалил свои посты.

— Да почему я? — не выдержала Елена. — Это ТЫ тупая сука! Это ТЫ его связал, ТЫ над ним надругался и ТЫ вывесил это в интернет! Думаешь, они бы не узнали?

— Да похуй, меня-то там не видно, — ответил Херург.

Елена стояла у проходной до вечера, время от времени забегая в чайхану поесть и пописать. Посетители косились на ее плакат. Когда она в очередной раз ела пахлаву, запивая кофе, дверь со звоном распахнулась, и перед Еленой предстала жертва харассмента.

— Лена, за что ты меня так ненавидишь? — спросил Егор.

— Да ни за что… Я помочь хотела!

— Тни не нужны, — усмехнулся он. — Это путь самурая, Лена. Вассал рвет жопу за господина, иначе никак.

— Егор, как ты позволяешь этому ничтожеству себя унижать?

— Я тебе объясню.

Через полчаса Елена сидела в кабинете у жирного и заполняла анкету. Оказалось, что баба на рецепшен уходит в декрет и им как раз нужна толковая девушка на замену. Жирный обещал хороший оклад и кофе с плюшками, но при условии, что в этом здании больше не будут насиловать никаких мужчин.

— Милая Елена… Очень мило звучит, — приговаривал жирный. — Не против, если вас будут звать по фамилии?

— Лучше по имени, — кисло улыбнулась она.

Ватный Ваня

Егор проснулся и понял, что пропал. Повсюду висели белорусские ковры с длиннейшим ворсом, а среди этих ковров возлежал, как Роксолана, его начальник и смотрел на него очень пристально, будто спрашивал, достаточно ли Егор ему предан.