Славянский стилет

Проделаем небольшой эксперимент в смысле общения сознания с сознанием без технических средств (семиотика, семантика, концепция, апперцепция…). Взгляните друг другу в глаза и достаточно долго не отрывайте взгляда. Вы почувствуете силу, постоянно скрываемую за тарабарщиной слов. Эта тарабарщина, кстати, и поможет вам прекратить эксперимент. Потому что вам это очень быстро понадобится. По причинам подобного рода не рекомендуется смотреть в зеркала, визуально не адаптированные к личности, — то есть не пялиться где попало на свое отраженное изображение. По этой же причине в домах покойного нет зеркал. Или их завешивают. По этой же причине не советуют вообще смотреть на самого себя в зеркало больше 5-10 секунд. Имеется в виду взгляд в глаза. Никогда не забывай, что это совсем не ты! А почти никто не помнит. Перцепционный сдвиг иногда весьма незаметен, но последствия могут иметь сильную прогрессию и как результат — изменение психической модели личности. По той же причине не рекомендуется смотреть в одну точку больше десяти секунд. Человек смотрит не в точку. Попробуй, посмотри в точку, нарисованную авторучкой. Теперь понятно, что взгляд направлен совсем не туда! Да, он направлен в точку — но не в эту, физическую, а в математическую, которой в нашем мире нет. Иной вдумчивый, не полностью запрограммированный шифрованной действительностью ум может начать сбрасывать с себя все корреляты, интеллектуальные шифры-коды и прочие иные шоры прикрытия действительности. Ведь он не отвлечен постоянно меняющимся и сбивающим с цели информативным полем — полем абсурда, чтобы начать мыслить, исходя из совершенно иных данных. Преодолев естественный страх. Потому что страх — единственное оружие той, трансцендентной стороны, управляющей людьми. А чистое, трезвое сознание весьма подвержено этому чувству, играющему роль бронещита, не пускающего в остальные комнаты замка действительности прорывающееся туда сознание, столь почему-то не желаемое там. А некоторые с этим не хотят согласиться. И используют этот прием — то есть преодоление страха, — умышленно и целенаправленно…

В этой точке можно увидеть все, если глядеть не в себя (медитация, интроспекция — это достаточно просто, вплоть до использования всего этого в качестве снотворного средства), а в нее (экстроспекция, вытягивание сознания наружу из уютного интерьера, чтобы влиться в эту математическую точку, что весьма сложно). Собственно, это и есть взгляд вне мира, ибо математическая точка размера не имеет. В этом мире ее нет. Есть только направление, вектор мысли, который указывает она.

Упорство в этом приеме приводит обычно в дурдом. Но не всех».

…Это из эссе № 9. «О возможностях духовного зрения».

Бэтти задумчиво слушала Музыканта. Бисер на нити нанизывали перед специалистом и ценителем подобных вопросов.

— А откуда ты все так хорошо запомнил? — спросила она.

— Из книги, — ответил он. — Мой начальник принимал у меня по ней экзамен. А память у меня — мужская.

— Ну, если мужская, вспомни что-нибудь еще, — и потянула из трубочки коктейль.

— А у меня стакан уже пустой. Мои лекции забирают много энергии. Подай-ка хоть жевательную резинку, для растягивания удовольствия, — он раскурил ароматную сигару. Бэтти сидела напротив и глядела на него блестящими глазами. Ее бокал был еще почти полон. Музыкант налил себе коктейля и продолжил:

— «Любая сущность при максимально возможном продлении и усилении своих определяющих качеств — переходит в свою противоположность». Это один из главных постулатов Бобергауза, распространяющийся на макро-, мега- и микромир. Впрочем, он считал его аксиомой. Если вдуматься, то можно и согласиться. Не забывая все же, что работа мысли есть работа той же сущности.

Музыкант смотрел на Бэтти сквозь ароматный дым сигары и невозмутимо жевал резинку, держа в руке бокал.

— Неужели прямо-таки любая? — лениво переспросила переводчица с санскрита и, скользнув взглядом по ухоженному парку за окном, обратила внимание на неведомо откуда взявшуюся козу, пасшуюся в стороне от фигурно стриженых кустов.

— А вот, например, коза. Вон она, бродит. Может ли она, при достаточном усилении своих определяющих качеств, превратиться в свою противоположность? Например, в козла?..

Музыкант хмыкнул:

— А ты считаешь, что козел — это противоположность козы? Могу уточнить для непонятливых. Противоположность живой козы — ты же такую имела в виду? — есть мертвая коза. И она обязательно станет таковой, если максимально продлит во времени свои определяющие качества: будет пожирать траву в безмерных количествах — и сдохнет. Доходчиво?

— Да как сказать… А вот мертвая коза? Какие качества ей следует продлить и усилить, чтобы превратиться в свою противоположность — живую козу?

— Ты любопытно мыслишь. Неужели не понятно, что мертвая коза — уже не коза? Это уже не живое существо, которое мы именуем козой, это масса распадающейся ткани. И теперь мы можем говорить лишь о такой сущности, как масса распадающейся ткани.

Бэтти поморщилась: