Славянский викинг Рюрик. Кровь героев

– Храмы и дворцы там высокие, кажется, упираются в самое небушко. И народу столько! Особенно на рынке. А еще врезался в память только что выстроенный храм, на его стенах мастера рисовали святых. Я любила туда бегать. Работали там трое живописцев. Но особенно подружилась с Жихберномом. Мне тогда было семь лет. Я усаживалась возле него и наблюдала, как он растирает краски, смешивает их с маслом, а потом рисует. Меня восхищало, как на пустой стене возникали лики святых. Сначала появлялась голова, волосы, а потом черты лица. И только в последний момент возникали глаза. Они появлялись из темноты, постепенно обретая жизнь и вдохновение, и начинали смотреть прямо в душу…

Некоторое время они ехали молча. Потом Рерик проговорил:

– А мне из детства особенно ярко врезалось в память время, когда жили в родовом имении Лельчицы. Почему-то встают перед глазами зимние вечера, когда мы бегали вперегонки с месяцем. Он ярко светит на черном небе, а мы, мальчишки и девчонки, глядим на него и бегаем вдоль улицы. И каждый раз думалось, что вот-вот перегоним, он окажется позади нас, а он все равно плыл по небу рядом с нами… Глупые были!

Ильва рассмеялась. Смеялась она тихо, будто про себя. Потом проговорила:

– А мое детство связано с речкой Хазель. Пристрастилась я к рыбалке, вместе с мальчишками бегала на утреннюю и вечернюю зорьку. Удилища делали вязовые, а поплавки из толстого зеленого камыша, леску мальчишки надергивали из конских хвостов. Это было опасное занятие. Лошади лягались и могли крепко ушибить копытом. Но какое удовольствие было сидеть на берегу и ждать поклевки. Я даже помню, как вытащила первую рыбку, это была плотвичка. Я ее зажала в руках и побежала к маме показать. А мама ахала и долго не верила, что это действительно я поймала… И еще случай запомнился. Закинула удочку и отвлеклась на минутку, кажется, разговорилась с кем-то. Потом глянула, а удочки нет! Туда-сюда, а она плывет по течению, и поплавок ныряет и ныряет! Мальчишки кинулись в реку, поймали. Когда вытащили на берег, оказалось, что на крючке сидел огромный окунь. Такой величины рыбу я потом никогда не смогла поймать.

– Речка – это чудо! Как живое существо… Наша Лаба разливается весной необозримо. И вот отчаянные парни и мужики с баграми в руках по льдинам перебегают с берега на берег. Некоторые срываются в ледяную воду, кое-как выбираются, а бывают случаи и тонут. И все равно каждую весну бегают, прямо наваждение какое-то. Или азарт… И вот как-то стою на берегу, парень рядом не может успокоиться, бегает вдоль берега и выкрикивает: «Эх, багра нет! Был бы багор, на ту сторону побежал!». Потом обращается к толстому мужику: «Дай твой багор. Верну, чего тебе, жалко?». И знаешь, что ответил ему толстый мужик? Никогда не догадаешься! «Потонешь, поэтому не дам. Но мне не тебя жалко, а свой багор. Багор больно хороший!». Я тогда долго не мог понять, как же так, багор ему свой дорог, а человека не жалко!.. Только сейчас понимаю, что шутил тот мужик. А может, глупого парня жалел.

Они посмеялись. Ильва повернулась, чтобы поправить что-то в седле, и вдруг вскрикнула:

– Всадники за нами!

Рерик оглянулся. Нахлестывая коней, к ним приближались трое викингов. Врагам удалось застать их врасплох. Сами виноваты, увлеклись разговорами, забылись, а они тут как тут…

– Держись! – крикнул Рерик и ожег лошадь Ильвы плетью, а затем пустил своего коня в галоп. Они стремительно неслись в сторону спасительного леса. Ильва оказалась прекрасной наездницей, недаром выросла на границе.

Через некоторое время Рерик оглянулся. Норманны неуклонно приближались. Среди них первым скакал всадник, в котором он угадал воина с расплющенным носом. Он ушел несколько влево, намереваясь заняться Ильвой, заарканить желанную добычу и, может быть, закончить на этом преследование.

Гонка продолжалась. Не так далеко оставался желанный лес. Но викинг с расплющенным носом на прекрасном скакуне уже догнал их и шел вровень. Тогда Рерик наддал своему коню, на корпус обошел Ильву, чтобы она не заслоняла противника. Приготовив лук со стрелой, он стал внимательно наблюдать за действиями норманна. Тот отвязал от седла веревку и стал прилаживаться, чтобы накинуть ее на Ильву. И в тот момент, когда он поднял правую руку для броска, Рерик быстро приподнялся на стременах, прицелился и выстрелил. Стрела впилась в незащищенный бок воина. Викинг вздрогнул, выронил веревку и начал заваливаться набок.

Рерик оглянулся. К ним приближались еще двое норманнов. Один из них отстал, а второй был уже недалеко. Тогда Рерик резко развернул своего коня и поскакал на неприятеля. Он решил воспользоваться моментом, расправиться поодиночке сначала с одним, а потом с другим противником.