Славянский викинг Рюрик. Кровь героев

– Никакой злой дух не в состояния совершить то, что натворили норманны, – ответила Ильва. – Они загнали население в леса, а степи превратили в пустоши. Мы плутаем где-то в приморских землях. Люди живут здесь в постоянной опасности быть разграбленными и уведенными в полон. Даже тропинки прокладывают так, что никто из посторонних не сможет их заметить.

К вечеру Рерик и Ильва нашли лужайку возле ручейка с чистой водой, где и решили заночевать. Рерик почувствовал себя лучше и решил пройтись по лесу в надежде что-нибудь подстрелить на ужин. Углубился в чащу. Пошла поросль деревьев и высокий папоротник. Вдруг мелькнула тень. Кажется, олень! Рерик быстро натянул лук. Ему показалось, что зверь быстро идет влево и поэтому, взяв на опережение, выпустил стрелу. Раздался крик. Рерик кинулся в кусты. То, что увидел он, повергло его в ужас: на земле лицом вниз лежала Ильва. Он охватил ее и повернул к себе лицом. Она широко раскрытыми глазами смотрела на него, в них плескался страх.

– Что ты здесь делаешь? – вне себя выкрикнул он.

– Я… я… ягоды собирала, – запинаясь, ответила она.

– Я тебя мог убить!

Он прижал к себе ее хрупкое, напряженное тело. Его всего трясло, он был невменяем. Обратив глаза к небу, стал выкрикивать бессвязно:

– Всемогущий Перун, благодарю тебя! Ты отвел меня от убийства! Я мог убить ее собственной рукой! Благодарю тебя, бог грозового неба!

Ильва пошевелилась, тело ее расслабилось, она проговорила:

– Мимо просвистела стрела. Я думала, что викинги, и упала в траву.

Рерик поднял ее на руки и поднес к месту стоянки, еще не очень соображая, что делает. Она вдруг стала отталкивать его руками, стремясь освободиться. Он остановился, осмысленно взглянул в ее лицо и медленно поставил на землю. Некоторое время постоял, произнес:

– Идем.

Когда пришли к лошадям, Рерик в изнеможении спиной прислонился к дереву и внезапно стал кашлять. Кашель был сухим, лающим. Она потрогала его лоб, он был горячим.

– Боже мой! – сказала она испуганно. – У тебя жар начинается!

– Пустяки, – пытался улыбнуться он. – Все само пройдет. Не надо беспокоиться. Впервой, что ли?

Она отошла и взглянула на него издали. Неужели ему только семнадцать лет? На войну впервые пошел в пятнадцать, как все мужчины. За два года повидал такое, что многим за всю жизнь не приходилось испытать. Не занимать ему ни мужества, ни отваги. Но болезнь беспощадна, она пожирает и слабых, и сильных, и трусов, и храбрецов. С ней надо бороться, ее надо победить.

Прежде всего Ильва набрала хвороста, нашла бересту, наломала сухих веточек. Потом взяла кремень, высекла искры и подожгла трут. Раздула огонь. Запылал веселый костер.

Затем насобирала различных трав – мать-и-мачеху, душицу, череду, кинула смородинных листов и заварила кипяток. Они поели мясо и сыр с хлебом. Потом заставила Рерика пить отвар. После ужина он несколько повеселел, но потом у него усилился жар, взгляд его стал мутным, и его вновь охватила слабость. Рерик вынужден был лечь. Сказывались потеря крови, езда в мокрой одежде и нервный срыв в лесу, причиной которого нечаянно стала она. У него началась лихорадка.

Ильва пошла к ручью, набрала холодной воды и положила на лоб мокрую тряпку. Через короткое время тряпка стала сухой, как от горячей печки. Она стала чаще мочить ее. Наконец Рерик открыл глаза, взглянул ей в лицо здраво и осмысленно.

– Мне так приятны твои прикосновения, Ильва, – сказал он, впервые назвав ее по имени.

Она ободряюще улыбнулась ему.

– С Божьей помощью выкарабкаешься.

Он помолчал, глядя куда-то вдаль. Сказал:

– Я хочу выпить воды.

Она приподняла его за плечи и поднесла кружку к губам. Рерик жадно выпил всю воду, снова откинулся на спину. Его рубашка была мокрой от пота, а затрудненное дыхание больше походило на хрип. Всю ночь Ильва почти не сомкнула глаз, но утром Рерику не стало легче.

Следующий день был для обоих кошмаром. Жар не спадал, а вечером вдруг охватил озноб. Он кутался во все, что Ильва подавала ему, но дрожь и болезненное ощущение холода не проходили, и он жаловался:

– Я мерзну, Ильва. Закутай меня во что-нибудь теплое…

Обессиленная, стояла она, освещенная негреющим заходящим солнцем. И тут силы покинули ее. Ильва стала бояться, что он не выживет и в его смерти будет виновата она. Тогда она встала на колени и обратилась глазами к небу:

– Господи, помоги! Я никогда не просила у Тебя ничего, но сегодня я не могу обойтись без Твоей помощи! Помоги мне спасти человека, которому я обязана своей жизнью! Человека, который жертвовал собой во имя моего спасения! Помоги же спасти его, человека бескорыстного, человека мужественного! Прошу Тебя, милосердный Господи!