Славянское реалити-шоу

«Вот так то, дорогая!», – злорадно думал про себя Егор. – «Ты от меня скрываешь что-то, и я себе заведу всякие и разные тайны. Зачем? А просто так, без всяких причин, из принципа…».

Вообще-то, Егор всерьёз рассматривал вариант, что называется, «разговора начистоту». То бишь, отвести жену в укромный уголок, да и допросить по полной программе, с использованием элементов «жёсткого психологического давления». Учили же в своё время, а в создавшейся ситуации было, явно, не до слюнявых сантиментов…

Только вот, внутренний голос был категорически против, примерно так аргументируя свою точку зрения: – «Во-первых, у Сашенции – после «допроса с пристрастием» – может пропасть грудное молоко. Что, согласись, братец, уже не есть хорошо…. Маленький Платон, он-то почему должен страдать? А, во-вторых, как нас всех учит история спецслужб, такие серьёзные операции разрабатываются – матёрыми профессионалами – тщательно и вдумчиво, учитывая каждую мелочь и все возможные неприятные варианты…. Допустим – только на краткий миг – что наша Александра, действительно, замешана в этой таинственной игре. Ну, а что дальше? Наверняка, её чётко проинструктировали – на случай внезапного разоблачения. Это в том смысле, что ей старательно вдолбили в голову стройную версию, которую и надо излагать в пиковом раскладе…. Причём, не одну версию, а целый букет версий! Эту надо рассказать сразу же, а вот эту – только после получасового допроса. Ну, и так далее…. Нет, пожалуй, не стоит забивать себе голову разной ерундой. Так можно запутаться окончательно, уже без малейшей надежды докопаться – хоть когда-нибудь – до истины. Ты, братец, лучше удвой внимание, собирай дальше информацию, анализируй её.…И, главное, усиленно притворяйся спокойным и полностью беззаботным, чтобы случайно не вспугнуть агента (или – агентессу?) неизвестных «экспериментаторов»…».

А лето того, 2020 года, выдалось просто потрясающим: безветренные ночи, очень тёплые, но совершенно нежаркие дни, регулярные грозы со щедрыми, но короткими ливнями…. Овощи росли как на дрожжах, все лестные кусты были облеплены крупной черникой и сочной малиной, а в полях всё было красным красно от ароматной земляники…

Рыба в ближайших озёрах и речках ловилась словно сумасшедшая:

– Разве что сама на берег не выпрыгивает! – радовался Федонин.

В охотничьи петли и силки исправно попадалась разнообразная мелкая боровая дичь. В июле даже удалось добыть три десятка матёрых бобров, обеспечив всё племя на зиму отличными тёплыми шкурами. В отремонтированном сарае весело гоготали и крякали подрастающие гусята и утята, умело отловленные ещё в июне месяце Егором и Сеней Брауном на заливных лугах.

Правда, полностью закончилась соль, но крепкие славянские организмы восприняли этот факт достаточно спокойно, а заготовку мяса на зиму пришлось осуществлять сугубо с помощью метода холодного копчения.

Дети росли, исправно набирая вес, с трёхмесячного возраста голышом ползая по зелёной лужайке. Разные болезни и хвори категорически оказывались приставать к ним, даже жидкий стул наблюдался крайне редко. Грудного молока у женщин было в избытке, так что жизнь текла спокойно и благостно…

– Это просто какое-то чудо! – умилительно рассуждала вечерами Санька, пристроив черноволосую голову на крепком плече мужа. – Помнишь, как мы мучились с Иришкой, когда она была в этом возрасте? Как каждый раз долго укачивали, а потом постоянно вскакивали по ночам? Как кормили её, почти насильно? У меня и тогда было много молока, а Ирка от него отказывалась напрочь, приходилось покупать эти дорогущие импортные молочные смеси…. А её бесконечные капризы? Слезливые истерики – на полчаса каждая? Помнишь? А вот Платоша…. Такое впечатление, что он и плакать-то не умеет. Поел от пуза, и спать…. Сам засыпает! А потом всю ночь крепко спит, так ни разу и не проснувшись. А как ползает по траве! Уже даже пытается садиться!

– Тише, тише, – останавливал жену Егор. – Быстро сплюнь через левое плечо и постучи по дереву…

Санька послушно сплёвывала и стучала, но через некоторое время начинала снова:

– Нет, ты мне ответь: почему так происходит? Всё из-за этого излучения?

– Вполне возможно, – он только неопределённо пожимал плечами. – Но не стоит сбрасывать со счетов и того факта, что папа и мама у Платона – очень здоровые, хорошо физически развитые молодые люди, безумно любящие друг друга…

Лето закончилось, наступила осень.

Егор шёл выкапывать репу. В правой руке у него была тяжёлая неуклюжая лопата, а в левой – старенькая плетёная корзина, в которой лежали – в скатанном виде – полтора десятка обычных холщёвых мешков.

Пятое сентября, раннее солнечное утро, самый разгар бабьего лета. Голубое ласковое небо, желтеющие листья на ветках деревьев, шустрые красногрудые снегири, весело перепархивающие между алых гроздьев рябин…

«Знатно этой осенью рябины уродилось», – подумал Егор. – «К чему бы это? Может, зима будет мягкой? Неплохо бы…».