Славянское реалити-шоу

– Может, это кто-то к нам пробивается снаружи? – неуверенно предположил Нестеренко.

– Хорошо, если бы так! – пессимистично усмехнулся Егор. – Только вот, кто это может быть? Вдруг, какой-нибудь кровожадный, голодный и полностью отвязанный монстр? Почему бы и нет? В этих вологодских краях, судя по всему, возможны любые сюрпризы…. Ладно, отставить пустые разговоры! За работу, славяне!

Снег уже был мягким и рыхлым, что, безусловно, говорило о том, что долгожданное освобождение не за горами. Звуки сверху становились всё явственнее и громче…

– Эй, кто там? – грозно прокричал Генка, задрав голову вверх. – Отзовись, так тебя растак! Иначе будем стрелять на поражение!

– Не, ну надо же! – притворно удивился знакомый голос. – Их откапываешь, стараешься, спасаешь…. А они – стрелять собрались! Хамы пещерные! Неблагодарная деревенщина! Емельян это…. Фамилия же моя – Пугачёв!

Успели до темноты соединиться.

– Привет, бродяги подземные! – Пугач был бодр и весел. – А мы с Галчонком так и подумали, что вас на фиг занесло. У нас-то в Алёховщине только слегка порошило, даже по колено не намело…. А посмотришь в вашу сторону – сразу делается страшно: чёрная тучища висит на целых полнеба, а под ней непрерывно подрагивает абсолютно белая, очень плотная пелена…. Чудеса натуральные! Пять суток туча тупо провисела на одном месте, а потом – раз-два, и растаяла…. Мы тут же – ноги в руки, вернее, лыжи прицепили на ноги, и к вам. Отходим от родной деревни, а снегу всё больше и больше, всё подъём и подъём – даже там, где раньше был крутой спуск…. Вы хоть знаете, славяне, сколько снегу над вами?

– Сколько? – заинтересованно спросила Юлька Федонина, крепко обнимая Галку Быстрову-Пугачёву.

– Почти два с половиной метра! – похвастался Емельян. – Хотя бы похвалили, медалькой бы наградили – «За спасение из снежного плена»…

– Потом будем награждать и благодарить! – распорядился Егор. – Сейчас торопиться надо, пока совсем не стемнело. Я и Генка идём откапывать печную трубу, остальные трудятся здесь: снег обратно выносите наружу, площадку расчищайте перед входом, дверь собирайте и вешайте, печку очищайте от снега, дровами загружайте…. Только дрова берите самые сухие и бересты напихайте побольше!

Часов через десять-двенадцать в пещере опята стало относительно тепло, сухо и уютно.

– Всё, господа славяне, всем спать! – объявил Егор. – Завтра с утра будем зализывать раны: баню протопим, попаримся – как следует, от души, помоемся, напечём свежего хлеба. Но всё это – завтра.… Ложитесь, братцы, ложитесь, а я подежурю у печи…

Рядом с ним присел Пугач, мягко положив руку на плечо, вздохнул тяжело и понимающе:

– Ты, командир, это…. Не того…. Мне ребята рассказали – про Александру. Жалко, хорошая была девчонка…. Красивая такая, шустрая. А вот, как оно всё получилось, повернулось…. Кысмет, будь он неладен! Ты, главное, без глупостей всяких….

– Спасибо, Емеля, за сочувствие. А что до глупостей…. Нет, руки накладывать на себя я не собираюсь. У меня же там, на Большой Земле, дочка осталась, Иришка…. О ней надо думать. А ещё о том, как выбраться отсюда – в самые кратчайшие сроки…. Так что, брат, спасибо тебе, и иди спать…. Мне одному надо побыть, очень…

Ранним утром его сменил Генка. Егор на ощупь добрался до своей кошмы, торопливо стащил с ног валенки, лёг, укрылся кожухом и забылся мёртвым, бесконечно серым сном…

Сквозь сон Егор уловил короткие обрывки разговора: шептались два человека – мужчина и женщина.

– Надо его разбудить. Обязательно надо, – горячо настаивал мужчина.

Женщина сомневалась:

– Ну, допустим, разбудили…. А что делать дальше? Как ему сказать об этом? Ты будешь говорить?

– Почему – именно я? Сама скажи, немаленькая…

– Нет, я не смогу…. И, вообще, поимей совесть: трудные дела мужчина всегда должен брать на себя. Если, конечно, мужчина настоящий, а не притворяется таковым…

«Они нашли Сашкино тело, а мне боятся сказать про это», – понял Егор, неуклюже сел, нервно сглатывая внезапно подступившие к горлу слёзы, и открыл глаза.

Напротив, обнявшись и глядя на него круглыми испуганными глазами, сидели Генка и Юля Федонины.

– Где она? Ну, говорите!

– Сеня с Верой нашли, когда разгребали площадку перед входом в пещеру, – робко, отводя глаза в сторону, чуть слышно ответила Юлька. – Там костёр горит, вот мы её и положили к костру, – запнулась и заплакала: – Чтобы ей было не так холодно…

Ни на кого не глядя, Егор тщательно намотал на ноги портянки, обулся, встал, набросил на плечи кожух, неуверенно пошёл к выходу, бросив через плечо:

– Не ходите за мной! Пожалуйста…. Я сам…

Он шёл очень медленно, словно бы отсрочивая страшное свидание. Первый раз он шёл на встречу с женой – не торопясь…

Распахнув дверь, Егор вышел в зимнее морозное утро, посмотрел вверх (вниз, где горел весёлый костерок, глаза отказывались смотреть): высокие, многометровые снежные холодные откосы, голубое бездонное небо, лёгкие перистые облака, целенаправленно плывущие на юг, туда, где весело и беззаботно жили целые страны и народы, не знающие, что такое снег…. Убийственный снег…