Славянское реалити-шоу

– Поподробней? – грустно усмехнулся Платон. – Если бы я знал…. Только ощущаю всякие флюиды, так сказать, не более того…. Твоя Александра – женщина очень решительная и удивительно цельная, всегда и во всём идёт до самого конца. А сейчас она сомневается…. Вернее, не сомневается, а очень сильно опасается. За судьбу будущего ребёнка, за тебя, командир, за вашу любовь…. Понимаешь?

Егор ловко вытащил «из-подо мха» ещё одного карасика, ловко снял его с крючка и внимательно посмотрел на старого цыгана:

– Не ты первый, шеро-бароно, заводишь со мной этот странный разговор. Да я и сам чувствую – нечто…. Может, мне стоит попробовать – поговорить с Санькой по душам? Вопросы ей позадовать лобовые?

– Не стоит, пожалуй, – отрицательно помотал головой Платон. – Я же сказал: твоя жена – очень цельная натура. Навязчивые вопросы не приведут ни к чему хорошему: Александра тут же, как виноградная улитка, спрячется в свою раковину, замкнётся…. Не её эта тайна. Она Слово давала – молчать как речная рыба…. Но намерения у твоей жены – благие и благородные. Это совершенно точно! В нужный, урочный час Александра сама тебе расскажет обо всём. Когда молчать уже будет нельзя…. Да и беременная она, опять же. Не стоит беременную женщину беспокоить и нервировать неясными и призрачными подозрениями…

Карасик, седьмой, восьмой, девятый…. Неожиданно Платон стал собираться к дому.

– Что с тобой шеро-бароно? – забеспокоился Егор. – Ещё же целый час можно спокойно рыбачить. Да и клевать стало по-человечески, рыба крупная подошла. Посмотри, последний карась уже потянет грамм на восемьсот-девятьсот! Или плохо чувствуешь себя?

Цыган успокаивающе улыбнулся:

– Да нормально всё, Егор Петрович! Просто не хочу висеть у тебя гирями на ногах: ходок-то из меня – аховый…. Пойду потихоньку, прихвачу с собой пойманную рыбу, наберу по дороге немного рябины, если жадные снегири ещё не всю склевали. Мороженая рябина, она в компоте очень хороша. Если, конечно же, её добавлять в меру…

Заскрипели о подтаявший снег снегоступы, Платон медленно и устало побрёл по направлению к пещере. Егор вяло тряс удочкой, поигрывая мормышкой у самого дна, но рыболовный азарт уже окончательно прошёл: он размышлял о словах старого цыгана, пытаясь найти в них какой-то скрытый смысл, спрятанный, такое впечатление, где-то под самым носом…

Последовала очередная поклёвка, Егор машинально подсёк, с радостью почувствовав, как в глубине, на том конце лески, ходит кругами очень крупная рыба…

Неожиданно уши заложило от какого-то странного звука: то ли от громкого разбойничьего посвиста, то ли – от визгливого волчьего воя…. Он обернулся: тёмная фигурка в ста пятидесяти метрах – это Платон, над его головой висел яркий «солнечный зайчик» – это беспилотник, от которого вниз быстро двигалась, визуально ускоряясь, белая полоса, это…

Мгновенно отбросив удочку в сторону, Егор бросился на снег, обхватив голову руками. Раздался сильнейший взрыв….

Выждав шесть-семь секунды, он вскочил на ноги и побежал – что было сил – в сторону, где ещё совсем недавно виднелась спина цыгана. На пятом шаге провалился почти по пояс в рыхлый снег, вернулся, торопливо нацепил лыжи…

Платон неподвижно лежал на спине, беспомощно раскидав руки в стороны. Лежал на самом краю свежей глубокой воронки, чей диаметр, на первый взгляд, превышал пять метров.

– Как ты шеро-бароно? – тихонько спросил Егор, осторожно подсовывая свою руку под лохматую голову старика. – Ты, главное, держись! Сейчас я тебя отнесу в пещеру. Там Санька. Она быстро поставит тебя на ноги…

– Погоди, Егор Петрович! – хрипло прервал его цыган и невесело усмехнулся: – А козлы-то наши небесные – промазали! Попади ракета – куда целились – от меня ничего бы не осталось. Так, только мокрое место и неаппетитные ошмётки…. Ладно, слушай сюда, мальчик. Не спорь! Вот выслушаешь меня, а потом уже и неси – куда хочешь…. Первым делом, сними с моей шеи цепочку, на ней ещё иконка висит эмалевая, в золотом окладе…. Снял? Молодец, себе возьми…. Не спорь, дальше слушай! Когда выберетесь – по подземным ходам и коридорам – из этого кошмара, то сразу же скрытно добирайтесь, например, на товарняках, до станции Назия. Это уже под самым Петербургом, совсем недалеко от Ладожского озера…. Не перебивай! Там, возле заброшенных торфяных выработок, которые сейчас превратились в пруды, найдёшь цыганский хутор…. Верховодит там цыган Петря, он мой названный брат. Покажешь ему эту иконку, расскажешь всё, как есть. Петря подскажет тебе, что делать дальше, поможет…

Платона похоронили на следующий день, метрах в двухстах пятидесяти от входа в пещеру, на ровной площадке в склоне холма, где снег – по причине регулярного северного ветра – совершенно не держался.

Егор и Пугач выдолбили в мёрзлой земле – на метр в глубину – аккуратную прямоугольную ямку. В полной тишине славяне опустили тело старого цыгана, обёрнутое медвежьей шкурой, в могилу, осторожно заложили диким камнем, образовав невысокий холмик.