Славия. Паруса над океаном

Первую остановку группа кораблей сделала на двадцать седьмом градусе южной широты в устье реки Тальталь. Вечером выгрузили с «Ирины» всех лошадей и до рассвета дали им оклематься. А уже утром, посадив в седла девяносто человек из роты Ангелова, а также десять личных кирасир дона Марко и одного рудознатца из его свиты, заставил обвязать лица платками или кусками ткани. Дон Марко, несмотря на свои титул и положение, изъявил желание отправиться вместе с нами. Да и ладно, пускай развлечется. После этого со спокойной совестью возглавил отряд и направился в глубь пустыни Атакама.

Куда двигаться, знал прекрасно, так как рядом с Петрорильоским рудником тоже бывал. Да, здесь когда-то стоял городок, названный так же, как и река, Тальталь. Из него до места работы и обратно мы ежедневно ездили на машине. Да и что такое какие-то шестьдесят пять километров в кондиционированном джипе? Это сейчас придется отмахать по пыльной пустыне, где количество мелких тварей на единицу площади зашкаливает: под каждым кактусом запросто может сидеть ядовитая змейка, а под каждым камешком не менее ядовитое насекомое.

Ехать было не жарко, по моим ощущениям температура воздуха не превышала двадцати градусов, а дорога все время шла на подъем. Здесь пустыня местами поднималась до трех тысяч метров над уровнем моря. Самой существенной неприятностью этих мест было отсутствие воды. Перуанское морское течение, охлаждая нижние слои атмосферы, создает температурную инверсию, то есть происходит повышение температуры с увеличением высоты над уровнем моря, что препятствует выпадению осадков. Таким образом, эта пустыня была самым засушливым местом на Земле. Лично на моей памяти за полтора года пребывания в этих краях я видел всего три дождя. Именно по этой причине без специальной большегрузной транспортной и добывающей техники, оснащенной кондиционерами, большинство месторождений разработать не удастся. Однако этот момент меня колыхал меньше всего, мне нужно было придумать приличную легенду для того, что имелось, и отвести от себя возможные неприятности.

Множество кусков золотисто-желтого халькопирита или медного колчедана стали появляться на пути задолго до месторождения.

– Если бы своими глазами не увидел, никогда не поверил бы, – бормотал рудознатец дону Марко. Эх, парень, посмотрел бы ты на пласты выходов самородной меди в Южной Африке!

Мои бойцы и кирасиры помогли сделать десяток шурфов, и я поспешил повести всех дальше, туда, где в той жизни рядом с оазисом и коммуной Сан-Луис находились небольшая, давно выработанная угольная шахта и старый литейный завод. Через десяток километров от будущего карьера стали чаще появляться кактусы, а затем мы вышли к окруженному акациями, кустарником и зеленой травой большому прохладному озеру, которое питал ледниковый горный ручей. Я здесь когда-то даже форель ловил.

Выходы угля с моей осторожной подсказки рудознатец тоже нашел быстро. Мы договорились, что именно он и будет разворачивать здесь добычу и командовать производством. С местом строительства завода тоже определились, после чего дон Марко, радостно потирая руки, решил включиться в процесс и клятвенно заверил, что организацию и финансирование производства, а также обеспечение рабочей силой по заявке управляющего берет лично на себя. Что ж, баба с воза – кобыле легче. Подсказал только, что было бы неплохо добавить сверх заявки человек сто работяг, мол, хотел некоторые оазисы заселить своими офицерами и всю территорию пустыни навечно закрепить за нашими семьями.

– Да-да! Это тоже важно, – согласился Марко. – А с работниками проблем не вижу, прикажу отобрать несколько сотен трудолюбивых аборигенов.

На следующий день, искупавшись рано утром в холодном озере, в котором точно так же купался лет триста двадцать тому в будущем, приказал седлать посвежевших, сытых лошадей и повел отряд обратно на побережье.

Глава 3

– Вижу землю! – крикнул с мачты впередсмотрящий как раз во время моей вахты. Это было ожидаемое известие, мы шли курсом на северо-запад и на рассвете пересекли двадцать третью параллель северной широты. Именно в данном месте на испанских картах был показан контур вытянутого к северу острова. Один из испанских путешественников (не помню его фамилию) поднялся выше тридцать третьей параллели, но, так как здесь берег закачивался острым мысом и возвращался к юго-востоку, этот кусочек суши на лоции нанесли как остров, а восточнее показали какой-то неопределенный берег материка с надписью крупными буквами: «Безводная пустыня». Пригодным для жизни был признан только небольшой кусок побережья, где жило племя аборигенов, занимающихся охотой, собирательством и рыбалкой.