Славия. Паруса над океаном

– И последнее, что хотел сказать. О хлебе сегодня говорил не просто так. Иван, обязательно проконтролируй строительство амбаров и городских зернохранилищ, а излишками считайте только зерно, которое получите сверх двухгодичного запаса. Опять же не спрашивайте, откуда это знаю, но мне точно известно, что к концу века всю Европу, в том числе и царство Московское, ожидают неурожайные годы. Особенно это касается Испании, из которой феодалы давно вывезли своих крестьян в Америку на серебряные и золотые рудники, чем довели сельское хозяйство до крайне паршивого состояния. Последние годы правления Габсбургов ознаменуются настоящим голодом. Золота в нычках феодалов будет полно, однако хлеба купить окажется негде. Это, друзья мои, станет последней каплей, которая окончательно обрушит могущество всей Испанской империи. Зерно начнут возить из Америки и продавать очень дорого. Мы, кстати, в это дело вмешаемся и тоже будем возить. Так-то, Данко, иногда и золото бессильно, а вот при наличии хлеба можно влиять и на самые могущественные монаршие дома.

В той жизни я, Женька, к сельскому хозяйству в общем и к его организации в частности, относился совершенно никак, оно мне было неинтересно. Впрочем, на участке загородного дома фруктовый сад содержал в порядке, а газоны всегда подстригал самостоятельно, вовремя и аккуратно. А в этой жизни меня, Михаила, к пониманию таких вопросов и процессов приучали с детства, воспитывали как рачительного хозяина не только по отношению к земле и ее плодам, но и по отношению к собственным холопам. И немудрено, ведь на сегодняшнем евроазиатском континенте наиболее значимый доход приносило именно сельское хозяйство, независимо от того, что имелось в виду: кошель мелкого помещика или казна монаршего дома.

В вопросах его организации не сомневался ни одной секунды. Когда-то слышал рассуждения о высокой эффективности укрупненных хозяйств. В принципе и я бы мог силовым методом, как когда-то на крови народа, поправ его волю, сделали большевики, внедрить даже колхозы или совхозы. Но прекрасно понимал, что, сломав вековые устои, создам того же раба обыкновенного, пусть и оставлю определенную видимость свобод внутри железной клетки, зато люди окажутся усредненными, уравненными в правах и ответственности, независимо от внутреннего состояния души, работоспособности и устремлений.

Почему-то ни в германиях-британиях, ни в канадах-америках по такому пути не пошли. В результате эволюции (не путать с революциями) общественных отношений и развития средств производства сложились такие условия, когда каждый фермер-крестьянин в конце концов хозяйствовал на таком участке земли, который мог обработать самостоятельно, оперативно и качественно с учетом соответствующих определенному времени средств механизации.

Вот и мой крестьянин никогда не будет чьим-то личным рабом и не станет рабом государственным, в смысле колхозником. Мне нужен свободный хозяин на условно свободной земле. Над ним станет довлеть всего два обязательства: первое – перед землей-кормилицей в вопросах ее правильной и эффективной эксплуатации, и второе – налоговое, перед государством. При этом введем единый умеренный и разумный налог на землю, и все. И все!

Ах да, еще общественный порядок. Ну в казачьих куренях и станицах данный вопрос уже лет двести пятьдесят как отработан. Это в будущем, с ростом промышленности и развитием городов, мы к нему вынуждены будем вернуться.

Пребывание в Иванграде заканчивалось на позитивной ноте, и на следующий день наступил момент прощания. Прямо с рассветом собрал весь лыцарский состав, с каждым персонально и по каждому направлению еще раз уточнили плановые вопросы. Получалось, что на ближайшие годы народ был конкретно озабочен, и никаких неясностей вроде не предвиделось. Буквально через полчаса мы построились для марша, развернули мой личный штандарт и, тепло провожаемые пока маленьким, всего лишь тысячным населением города, тронулись в путь к побережью.

К сожалению, в течение трех-четырех лет в гости к Ивану вряд ли попаду. Однако уходил с легкой душой, точно так же, как три месяца назад из Стоянова, ибо в своих ближниках был даже больше чем уверен. Да, они получили невероятные знания, огромные богатства и большую власть. Нет, не власть клана неприкасаемых демократов, отгороженных щитом правоохранительных органов от народа, а именно тяжелое бремя, которое на едва окрепших плечах нести будет нелегко. Глядя в открытые, решительные глаза моих молодых лыцарей, знал наверняка, что знамя общего дела они не уронят и при этом не пожалеют ни чужих голов, ни собственной, но до поставленной цели дойдут обязательно.

Глава 6