Славия. Рождение державы.

* Головной убор (шапка, шляпа, платок) - атрибут свободного человека. Неправомерное порабощение такого считалось для человека любого сословия преступлением и большим грехом, наказывалось жестоко.

- Ну, это вообще-то заслуженный янычар-отурака*, которому было даровано право заниматься торговлей. Он торгует военными трофеями и оружием. Мы с отцом как-то бывали у него дома. Три раза. И дом большой, и двор просторный. Трое наемных охранников, трое слуг-евнухов, три рабыни и две жены, - немного помолчал, вздохнул и угрюмо закончил, - Сейчас три.

- Ясно.

В это время вошла Ия и внесла на подносе большую джезву ароматного кофе. Стройная, как кипарис, она была одета в полупрозрачную розовую блузку и такие же шаровары. Стас даже рот открыл, на минутку забыв о постигшем горе.

- Ия, прикажи слуге, пусть пригласит сюда моих людей.

Антон и Данко появились минут через семь. Ввел их в курс дела, и мы определились, что к турку надо идти днем, либо до, либо сразу после полудня, и попытаться договориться. Но все вопросы необходимо решить обязательно до захода солнца, так как после закрытия ворот, на корабль никак не попадем.

- Не переживай, Стас, уйдем все вместе. Мы Ирину в любом случае вытащим, даже если не получится мирно.

- Сир, - спросил Антон, - А мы разве простим этим змеям подколодным, которые крестную обидели?

- Антон, мы говорим по-турецки, Данко понимает, а ты нет. Так вот, Ирина - член нашей семьи, а мы своих, в обиду никогда не даем, но коль так произошло, то обратку вернем по полной программе.

- Михайло! - Стас удивленно на меня посмотрел, - Да я понимаю, о чем вы говорите, только некоторые слова незнакомы. А еще арабский язык знаю, и французский. Я же был наследником у отца, так он меня хорошо учил.

- Вот и прекрасно. Так что ты скажешь, в отношении твоего дядьки?

- Нет у меня дядьки. А теперь я еще больше уверился, что отец мой и шурин не просто так погибли. И долгов у нас никогда никаких не было, я бы знал. Это дядька сам всегда у всех одалживал, а теперь сговорился с некоторыми купцами и дурит нас. А Ирина, глупая, верит. Нет у меня дядьки. После того, как он меня! Свободного человека! Связал и хотел продать в рабство! Сам убью!

- А кто в этом доме проживает еще?

- Ну, кроме этого гада и двух его сыновей, еще два раба и рабыня, такие же сволочные, как и их хозяева. Насмехались надо мной, когда меня связали.

- Антон, ты провожал Ирину, вспомни, как там с подходами?

- Улица широкая, все на виду. Если работать днем, то засветимся на раз.

- Не сильно мы засветимся, - не согласился Данко, - На дворе второй день затяжной дождь идет. Народ сидит по домам и не бегает.

- Стас, - обратился я к парню, - А войти во двор незаметно, кроме как через ворота, еще где-то можно?

* Заслуженный отставник, которого освободили от участия в боевых действиях и разрешили заниматься торговлей.

- Почему же нельзя? Со стороны старого кладбища можно перелезть через забор! Там стоит наш бывший дом, его только что продали, а покупатель еще не заселился. А на углу длинный склад и забор. Там дыра есть. И если мне надо было незаметно сбежать, то я всегда лазил через нее.

- А рынки в дождь работают или нет?

- Те, которые под навесами, всегда работают.

- Тогда, внимание! Наши действия таковы. Сейчас завтракаем, не спеша собираемся, прощаемся с хозяином и уходим делать дело. Шевалье Гийому скажем, что перед тем, как идти на корабль, прогуляемся по рынкам. Ясно?

- Да! - ребята ответили одновременно.

- Впрочем, на рынок все равно нужно будет зайти. Стасу плащ купить. Парень, ты, кстати, как к крови относишься?

- Не переживай, я же сын купца, в бою уже участвовал. С грабителями. Один раз. Не подведу.

На прием к паше проситься не довелось, мы с ним в холле столкнулись, когда он собрался отправиться во дворец султана. Уважительно ему поклонился, но он чисто по-европейски хлопнул меня по плечу и предложил заезжать в гости. Если у меня будет еще какое-либо дело на очередной, скажем, фунт золота.

Дождь на улице моросил затяжной, с порывистым ветром, поэтому, мерзопакостный. Водяная пыль проникала даже под низко опущенные капюшоны. К воротам турецкого купца мы подошли вдвоем с Антоном. Данка с парнем оставили за углом, навесив на их плечи и наши сумки. К сожалению, под дождем посторонние люди ходили. Изредка, но ходили.

- Кто такие? - раздался хриплый голос. На наш стук открылось окошко в калитке, и выглянул бородатый турок.

- По заданию своего отца, сын негоцианта торгового дома из Леона Жан Картенар, - специально расплывчато представился, - По очень важному и выгодному делу хочу встретиться с достопочтенным торговцем Абу Касимом.

- Сколько вас, - он стал осматривать улицу влево и вправо.

- Двое, это мой помощник.

- Не знаю, примет ли вас мой господин.

- У меня очень денежное дело.

- Ждите, - окошко закрылось, и шаги от ворот стали удаляться. Минут через пять турок-привратник вернулся, опять открылось окошко, выглянул на улицу, затем, открыл калитку, и мы вошли внутрь мощеного камнем двора.