Славия. Рождение державы.

В других письмах ничего особо интересного не было но, просмотрев их, стало совершенно понятно, что Луи Мерсье и его сестра Анна, это никто иной, как возникшие из ниоткуда кабальеро Аугусто де Киночет и 'старуха'.

Письмо Кота оставил для собственного архива (пусть пока полежит, кушать не просит), остальное отложил для растопки камина.

Вторая группа документов: это дело, связанное с изнасилованием и убийством двух девочек, десяти и двенадцати лет, синьорин Марианны и Розарии де Альвадеро, племянниц герцога Андалусского, а так же их сопровождения. До сегодняшнего дня считается, что это дело рук неизвестных разбойников.

Вот одно из покаяний дословно: 'Перед лицом Господа Нашего, я, Адриано-Николо сын Пьетро да Минге, каюсь в грехе великом, свершенном не со зла, а в результате козней неназываемого, смутившего душу мою к жажде чрезмерного пития вина и помутившего рассудок. Это случилось на второе воскресенье от дня повиновения всех святых и усопших, 9-го ноября 1677года от Р.Х. На протяжении четырех лет подряд, сеньор Антонио Уго сын графа Манаги, на этот день приглашает погостить двух своих друзей, меня и сеньора Луиса Переса и-Гаррури, младшего брата графа Гранады. Здесь мы охотились и весело проводили время. Так же было и в этот раз. Мы добыли оленя, изрядно выпили вина и оставили слуг готовить пикник, а сами погнали к недалеко расположенной ферме, куда должны доставить дам, заказанных для развлечения. Мы выскочили к кустам у самой дороги, где в это время присели три женщины, которые задрали платья и оправлялись. Дон Антонио крикнул: 'Хватаем этих', мы подскочили и забросили их через седло. В это время из-за кустов выбежали двое мужчин, вооруженные аркебузами, мы выхватили пистоли и их застрелили, затем, застрелили еще троих. У нас у каждого было по четыре заряженных пистоля, но я убил только одного, а по двое других убили мои друзья. Отъехав немного в сторону, мы своих женщин кинули наземь и тут же начали развлекаться. Дону Антонио и дону Луису достались девственницы, а мне - дама постарше. Они что-то там кричали о жалобах герцогу, но мы поняли, в какую беду попали, только удовлетворившись. А еще, в тубусе одного из убитых, было письмо к нашему герцогу, из которого стало ясно, что обе молоденькие девчонки, являются его родными племянницами, которые отправлены овдовевшим отцом из Венесуэлы в Старый Свет на воспитание до достижения совершеннолетия старшей, то есть четырнадцати лет. Чтоб скрыть этот случай и не подвергать себя опасности преследования герцога, мы решили их убить и имитировать ограбление. Каждый заколол ту, с кем развлекался: дон Антонио - синьорину Розарию, дон Луис - синьорину Марианну, а я - служанку, имени не знаю. Все так и было. Написал собственноручно'.

Здесь же лежали два аналогичных покаяния двух других фигурантов, а также почему-то не уничтоженное и хранившееся в Антонио де-Манаги то самое письмо, младшего брата к старшему.

Каким образом эта информация попала к лже-Луи-Аугусто, непонятно, но суметь каждого из донов подстеречь, захватить, запрессовать и выдавить нужное признание, для такого прожженного и хитрого пирата, дело техники и не более.

Так вот откуда разговоры, которые слышал на постоялом дворе, что в Андалусии под ногами разбойников земля горит: любое нападение расследуется и преследуется, пока не будет изловлен последний бандит шайки.

В моих руках сейчас лежало три золотых дойных коровы. Или одна большая бомба. Первый вариант был противен моей чести этого времени, а также, понятиям и воспитанию того, поэтому, доильный аппарат, которым стопроцентно пользовался пират, включать, точно не буду. Но эти знания для меня дорогого стоят, и не воспользоваться ими было бы неправильно. Значит, делаем для этих документов отдельную скрутку и откладываем в мой будущий архив.

Третья группа документов: различные купчие на небольшие участки - на Тортуге, в Аргентине и здесь, в Гаене. Так, на-фик. Не хватало еще светиться в каких-либо разборках. Все это - на растопку камина.

Четвертая группа: залоговые векселя шести феодалов графства Манага на ленное имущество, общей суммой в 36.160 пиастров.

Самая маленькая сумма - пятьсот золотых дублонов, или 2160 пиастров, за целое хозяйство, размером в одиннадцать целых и одну третью часть ленов. Зная современные реалии, перевел на нормальный русский язык, и получилось владение, аж в два квадратных километра. Это вместе с маленьким замком, деревенькой на 30 дворов, ручьем и кустарником, который числится лесом. Даже мельницы нет в хозяйстве.

Самая большая сумма - двадцать тысяч пиастров, залог за хозяйство в семь раз больше. И это - земли и имущество де-Гарсиа.

Во всех остальных случаях, весь комплекс ленного имущества в залог не передавался; кое-где участок земли, а где - деревенька.