slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

— Когда мы открыли изолятор… Нет, тюрьму, давайте назовём вещи своими именами, туда первым делом попали выпущенные мной люди, — начала Торвальд. — Налоги, введенные мной, выше предыдущих. И войско — оказалось, что оно действительно необходимо. Старый король не делал ничего, что можно было бы считать злом. Более того, ещё когда я смотрела отчеты прошлых лет, то удивилась, обнаружив, что показатели обеспеченности едой и товарами неуклонно росли. За время правления Дорца люди стали жить в два раза лучше, почти не было войн, а из тех, что случались, страна выходила победительницей, голод остался в прошлом. Всё это отражено в бумагах. Я тогда подумала, что это обман. Но какой смысл обманывать самого себя? Тихон был настоящим героем, он столько лет мудро правил Парараксом. А я его убила… И меня никто не остановил. Почему ты меня не остановил, Гуамоко?!

— А вы бы мне поверили? — ответила вопросом на вопрос птица. — Помнится, вас останавливала замковая стража. Где она сейчас? Ваше Величество, не надо делать такое лицо, будто перед вами говорящий круглоухий филин.

— Передо мной и есть говорящий круглоухий филин, и он на редкость брехлив, — зло съязвила Торвальд. — Я повторяю вопрос: почему ты не рассказал мне?! И не надо отнекиваться и говорить, что я тупая и не поверила бы!

— Вы не тупая, моя Королева, — тяжело вздохнула птица. — Просто вы — обычный человек и верите тому, что говорит большинство. А для большинства Тихон Дорц был ужасным Ледяным Властелином. Его боялись и ненавидели, его проклинали. Скажете, не так?

— Но почему? Почему? Почему?! Почему именно так?! — удар кулаком по столу, и поднос с яблоками со звоном летит на пол.

Хладный Король — один из сильнейших чародеев континента. Магистр воды, льда, кислот. С самого начала это казалось странным. Маги воды по достижении определённого уровня силы и мастерства получают редкую способность управлять водой в собственном организме. Их тела подобны глине, из которой можно вылепить практически всё что угодно. Неудивительно, что элементалисты этой стихии обычно очень красивы, перед ними меркнут даже прелести эльфов. Так почему? Почему на троне Параракса она увидела старика с усталым безрадостным взглядом и безразличным ко всему выражением лица? На него словно была возложена вся тяжесть мира. А может, так оно и было? В течение тридцати лет он хранил и оберегал это государство. Это было непросто. Теперь Мизори знала, насколько. Нескольких месяцев ей хватило, чтобы осознать ту непомерную тяжесть, что таит в себе королевский венец. Однако его ненавидели. Те люди, которым он отдавал все силы, радовались его смерти, смеялись, оскверняя его труп. А что будет, если погибнет Мизори? С ней поступят точно так же? Это нечестно! Это самая большая несправедливость на свете! Девушка обхватила себя руками, уставившись в одну единственную точку. Уточка на гобелене превратилось в мутное жёлтое марево, голова отчего-то закружилось, в ней одно за другим вставали на места события и поступки последних месяцев, их значения, их итоги. Значит, в глазах людей она теперь воплощение зла? Но как так и почему?

— Почему? — повторила она вслух, тихо и спокойно. — Почему после всего, что я для них сделала, они ведут себя подобным образом? Почему они ненавидели прошлого короля, ведь он сделал для них столько хорошего?

— Такова жизнь, — тихо ответила Мерль. Встав за спиной Торвальд, она медленно положила руки на её плечи. Мизори была на взводе. Руки мягко прошлись по ее лопаткам, ключицам. Запустив их в пышные каштановые волосы, эльфийка принялась осторожно массировать виски. — Просто так повелось, что если к тебе приклеилось звание Тёмного Властелина, то от него уже не отмыться. Только это звание само никак не влияет на человека. Я со многими была знакома, и в целом они совсем неплохие, а некоторые даже очень добрые. Миз, если тебя считают злой, это вовсе не значит, что ты таковой являешься, и не значит, что надо таковой становиться. Ты мне поверь, я помню одного, прозванного Черным Императором Черепов, так у него был ручной кролик, и он очень его любил. Миз, это вовсе не приговор.

— Кролик… — сердце отчего-то тягостно заныло. Попытка подруги её утешить обошлась лишь ещё большим расстройством. Повелители Тьмы виделись ей монстрами, сродни вивернам, мантикорам и василискам, безжалостными тварями, в убийстве которых нет ничего плохого, наоборот: чем меньше подобных чудовищ ходит по земле, тем лучше. А что теперь? Чем они хуже остальных? И чем она лучше них? По какому праву она их судит, и есть ли вообще тот самый Свет, во имя которого она так старалась последние годы? — Темные Властелины, существуют ли они вообще?

И хотя вопрос был задан по большей части самой себе, ответ заставил ждать совсем недолго.