slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

— Да не собираюсь я ныть, — волшебница утерла нос кружевной манжетой. — Плакать — значит демонстрировать слабость, так говорил один мой знакомый боцман. А демонстрировать слабость — всё равно, что самому предложить себя унизить. — Глаза, уже начавшие поблескивать, вернули былую холодность, и в их темно-синей глубине заплясали крохотные молнии. — Они называют меня Темной Властительницей? Отлично! Они получат Темную Властительницу!

Голос ее сорвался на крик и вместе с порывом ветра эхом пронесся по комнате, заставляя филина и эльфийку слегка поежиться.

— Вот это боевой дух! — первым в себя пришёл круглоухий министр. — Моя королева, я знал, что вы перспективны, но даже помыслить не мог, что настолько отважно примите эту ношу.

— Миз, ты же это не на самом деле, а только постольку поскольку? — На личике пленницы отражалась неподдельная тревога. — Нет, это, конечно, твое право, но мне хотелось бы, чтобы мы и дальше оставались друзьями.

— Вот дурочка остроухая. Конечно постольку поскольку. Как говорил Форкинс, если враги тебя боятся, то можно обойтись и без сражения. И, конечно, мы останемся подругами, тем более что в моем нынешнем статусе особо не приходится рассчитывать на обилие таковых.

— Ну, тогда… — зеленоглазая девушка вытянулась в струну, вознося вверх левую руку и прижимая правую к груди. — Славься, Тёмная Властительница! — звонкий голосок салютующей эльфийки огласил помещение.

— Славься, Тёмная Властительница! — вторил ей взмахнувший крылом филин.

«Слав., Темн. Власт.», — табличка с большими буквами появилась в куриной лапке.

Мизори не выдержала.

Мизори засмеялась.

Она смеялась искренне и громко, смеялась над королевством, над покойным монархом, над народом и, наконец, над собой. Смеялась с иронией, состраданием, злобой, стыдом, виной и толикой счастья. И если судьба так решила, то так тому и быть.

Славься, Тёмная Властительница! Славься и смейся!

Конец?

====== Два слова о гербах ======

Этот разговор случился уже после полуночи, когда большинство дел было уже сделано и пришло время предаться сну. Однако вместо этого Мизори Первая, свежепровозглашённая королева Параракса, и её первый министр, филин Гуамоколатокинт, предавались словоблудию.

— Может быть, башня на щите? Как символ возвышенности, надежды и опоры, — предложила птица.

— То есть каланчу? Ты хочешь сказать, что я — дылда? — недовольно повела бровью королева.

— Не стоит понимать всё так буквально. А крепость? Как насчёт крепости?

— Слишком толстостенная, — вновь отмахнулась Мизори.

Стоит сказать, что молодое Величество не отличалось благородным происхождением: в рыцари её никто не посвящал, и герба у неё не было. А герб нужен! Это символ. Он на воротах замка, короне, паланкине и боевых знамёнах гвардии, на королевской печати, наконец. Только вот неприхотливая обычно девушка едва речь зашла о чём-то, что будет подчёркивать её статус, моментально задрала нос и вот уже полчаса отвергала все варианты, что предлагал верный советник.

— А единорог? Девочки ведь любят единорогов?

— Ты ещё пони предложи. Девочки много чего любят, например прекрасных принцев и сдобную выпечку. Мне их что, тоже на стяг воткнуть?

— Вам не угодить. Как насчёт меча?

— Сроду железом не махала.

— Дракон? — при этом беленькая курочка, спавшая на плече королевы, встрепенулась. В глазках-бусинках вспыхнул неподдельный интерес.

— Эмм… прости, Белина. Я, наверное, недостойна дракона.

— Миз! А как тебе это! — сидевшая у стола рыжая девчушка на мгновение оторвалась от работы, разворачивая оранжевый платок, на котором был вышит жёлтый утёнок.

— И что это должно символизировать?

— Твою непотопляемость, — уголки губ растянулись в самой искренней на свете улыбке.

— А красный клюв — мою любовь к элю? Благодарю покорно.

— Не хочешь? Ну и не надо. Белина, подержи вот тут.

Курица вспорхнула с плеча правительницы и спикировала на стол, прямо на разложенные куски синего атласа. Было непросто, но Гуам смог настоять именно на этом цвете. Правда, Мерль взяла очень тёмный оттенок, близкий к индиго. Сейчас будущий наряд представлял из себя несколько крупных выкроек, которые требовалось соединить и украсить, чем эльфийка на данный момент и занималась. Нежно-розовый свет, бивший из небольшой трубки, заставлял нити лежащих рядом кусков переплетаться, образуя сплошное бесшовное соединение.

— Хорошо, сдаюсь. Скажи, каким ты сама видишь свой герб.

— Хм… — колдунья задумалась. — Это должно быть что-то, символизирующее мою твёрдость, мой блестящий ум и мою красоту, — изрекла она, наконец.

— Думаю, дубовая доска подойдёт прекрасно.

— Не смей издеваться.

— Ни в коей мере, Ваше Величество, лишь мысли вслух.

— Она говорит, что вам стоит привести пример, — послышался из-за спины голосок Мерль. Та указывала на Белину. — Покажите ей старые гербы.

— А это идея. Возможно, нашей госпоже что-то да придётся по душе.