slavjsja_temnaja_vlastiteljnica

— Помнишь, я говорила, что алтари погасли? Одновременно с этим стало происходить кое-что ещё. Магия старой эры основывалась на поклонении богам. Ты молил покровителя, а он давал тебе силу, ты ею пользовался. Всё очень просто, удобно и надёжно. Конечно, колдуны и волшебники рождались и тогда, но сил у огненного мага того времени было не больше, чем у нынешнего земляного. Их было мало, всего лишь единицы. Когда боги исчезли, количество зафиксированных рождений и пробуждений увеличилось стократно, равно как и их сила, которая превысила силы древних жрецов в несколько раз. Мы живём в Эпоху Магов, Мизори, и большинство исследователей сходятся во мнении, что часть силы исчезнувших демиургов перешла к ним. В этой ситуации жречество приняло то самое решение. Если колдуны унаследовали могущество богов, значит, они являются наследниками и проводниками их воли. Маги были поставлены вне классовой иерархии, была заложена Астралорская Академия и правила поведения нового жречества… Мизори, ты слушаешь?

— Хырррр. — С кровати, на которой сидела девушка, послышалось недовольное сопение, а вслед за ним звук удара. Это карающая сандаля будущей жрицы нашла свою цель.

— Я что-то пропустила? — Торвальд рассеяно хлопала ресницами.

— Да, я только что рассказала, что богов не существует.

— Вот дьявол! Это значит, все те свечки, что я поставила, были зазря?! Гадство! А впрочем, — пальчики девушки нервно массировали подбородок, — значит, после смерти не будет никакого воздаяния и можно смело пиратствовать.

— Что в этом пиратстве такого, что ты только о нём и грезишь?

— Ну как же, свобода! Нет существа более свободного, чем воздушный элементалист посреди океана. Можно делать что угодно и ни от кого не зависеть. Разве что король. Да, король свободнее пирата, ему и делать-то ничего не нужно, за него всё сделают другие.

Очередной щелчок, оставленный без внимания.

— Действительно жаль. Из тебя могла бы получиться славная жрица или героиня. Вот не надо смеяться. Почитай книжки, там каждый второй герой — бывший негодяй.

— Благодарю покорно. И вообще, почему ты до сих пор не попыталась заарканить Катрину? Наша Запеканка куда благороднее меня.

— Но она уродлива, — отвела взгляд Эмма, — чудовище не может быть героем.

На этот раз щелчок прозвучал совсем близко, и взгляд подруг остановился на бешено вращающемся посреди стола камешке. Что самое странное, камешке прозрачном. Хотя прозрачность его уже сходила на нет. Ещё немного покрутившись, камень встал на крохотные ножки, огляделся, сориентировался.

— Хозяин просил передать, что если сиятельная госпожа Мизори не соизволит спустить вниз свой досточтимый зад, следующим, что влетит в окно, станет файербол, — проскрипело волшебное создание, возвращаясь к изначальной безжизненной форме.

— Кажется, мне пора, — колдунья резко подскочила, пытаясь с помощью расчески придать волосам более-менее пристойный вид.

— Ты снова с ним встречаешься? — в словах Эмми сквозило осуждение. — Миз, ты интересуешь его исключительно как маг, он тебя использует! Миз!!!

Но девушка уже распахнула окошко и, ловко сиганув через подоконник, скрылась в ночи. Первым, что она увидела, был большой букет. В ноздри ударил запах роз, пускай и выращенных магически, но от того не менее прекрасных.

— Они восхитительны, — не удержалась магесса.

— Они ничто в сравнении с тобой, — тихий спокойный голос не излучал особого восторга, как, впрочем, и не давал сомневаться в искренности слов.

— Какая банальная лесть. Я знаю, что у нас есть девушки и посимпатичней.

— Симпатичней? Ах, вот ты о чем. Нет, я имел в виду талант. Ты гораздо способнее жалких растений. — Воспользовавшись замешательством Торвальд, парень ловко ухватил её под руку.

— Каков наглец, — вознегодовала студентка, однако освободиться даже не попыталась, — верно говорит Эмми, ты мне не пара.

— Тоже мне новость. Поменьше общайся с этой шизофреничкой, она хочет тебя использовать.

Парень на секунду остановился, в свете луны русые волосы переливались серебром. Нет, Штернмаера сложно было назвать красавцем, симпатичный, не более того. К тому же прямая противоположность тому типу мужчин, что нравились Торвальд. Но было во взгляде карих глаз что-то таинственное, манящее, необычное. Неизменный белый костюм, толстые стёкла очков, большую часть времени пребывавших на широком, с небольшой горбинке носе. Нет, Мизори он нравился не за внешность, это точно. Йохан был талантлив. Вот уже три года никто не мог оспорить занимаемое им место лучшего мага-теоретика. К тому же он был волшебником, а сильные волшебники — явление очень даже редкое. И то упорство, с которым он двигался вперёд. Казалось, что для этого человека не было ничего невозможного. Год назад Мизори сказала, что между ними никогда ничего не будет. И что же теперь?

На мгновение ход размышлений прервался, и девушка почувствовала на губах постороннюю влагу.

— Если продолжишь в том же духе, тебе понадобится кушетка, — она попыталась изобразить негодование.

— Кушетка? Неожиданно смело. Но вот табуретка точно скоро понадобится.