Славные времена (СИ)

Как видно, Альта вполне овладела моим морским слогом, но мне было сейчас не до этого. Я никак не мог прийти в себя от удара. Мысли мои все еще разбегались. "На войне было легче" — вдруг подумал я.

— Сволочи хвостатые! Ну и родня у тебя при дворе, — хрипло сказал я, не думая, что Альта может обидеться. — От них лучше держаться подальше. Слушай, может, ты у нас в графстве поселишься, подальше от своих?

— Папа против, — чуть не плача, сказала Альта, как простая дворянская девчонка. — и мама тоже. Они же тоже родня.

— Да что это такое? — чуть не с отчаянием сказал я, обводя трактир глазами. Все, кроме Гирона, прятали от меня глаза — очевидно, я выглядел уже не лучшим образом. Гирон глядел на нас и кусал себе губы. "Неудачник!", сказал я себе, "Всех своих женщин потерял, и ее удержать не можешь!". При этой мысли кровь ударила мне в голову. Я давно уже так не выходил из себя.

— Да что это такое?! — повторил с рычанием я, и с размаху ударил кулаком по углу стола. Раздался сильный треск, и на столешнице появилась глубокая трещина. Все в трактире, уже испуганные нашим довольно громким разговором, дружно охнули. Лог и слуги молча, открыв рты, уставились на сломанный стол.

— Да что это… — хрипло начал я, опять размахиваясь, но тут Альта перехватила мои руки. Ее лицо исказилось от совершенно необычного для неё страха.

— Не надо, милый, не надо, — испуганно зашептала она. Вырваться из её стальной хватки было невозможно. Я даже и не пытался, и начал размеренно дышать, пытаясь успокоиться.

Альта кивнула Гирону, и он очнулся от оцепенения и подбежал к нам. "Воду и мокрое полотенце" — сквозь зубы прошипела моя девушка-дракон так громко, что все вокруг испуганно дернулись. Все, но не старый фронтовой товарищ Гирон: он поймал полотенце, брошенное Адабаном. Затем полил водой из графина, поданного Горманом, и приложил к моей голове.

— Уф-ф! — сказал я, чувствуя, что бешенство уходит. — Все, можешь меня отпустить, я уже не лезу в драку.

Альта взглянула мне в глаза, приподняла мои руки и внезапно поцеловала их по очереди, затем отпустила. Затем она вздохнула и сказала:

— Я ничего не боюсь, милый, только боюсь, когда ты приходишь в бешенство. Тогда ты на всё способен, и это может тебя погубить. Помнишь, как ты один бросился на толпу жрецов смерти с саблей и не дрогнул? Ты спас столько детей!

Все вокруг удивленно открыли рты от такой новости.

— Тогда же обошлось, — пробурчал я, вытирая салфетками мокрую голову. Я вдруг со стыдом подумал, что делал все, чтобы помочь детям и драконам, и при этом драконы, в сущности, подставили меня.

— И вообще, это было давно. А теперь твои драконы кинули меня, а дети наверняка уже забыли, — мрачно сказал я. — Когда спасаешь, всегда так. Вот если я бы всех перебил, тогда бы помнили, и, может быть, даже восхищались бы моей жестокостью. Чему тут удивляться… А я так верил вашим. Вот такой из меня вышел помощник! Никакой я ни друг драконов, а просто наивный дурак.

— Но разве ты жалеешь? — грустно спросила Альта. — Разве ты такой?

Я, несмотря на ужасное настроение, невольно улыбнулся каким-то детским интонациям уже взрослой девушки-дракона, способной за короткое время сжечь город или разнести гору.

— Нет, я не жалею, — сказал я. — Во-первых, это было дело чести, во-вторых, мы действительно спасали детей, и, наконец, — я делал это для тебя. А сейчас пусть им кто-нибудь еще помогает! Пусть ищут другого идиота.

Я угрюмо задумался. Альта молчала, кусая губы.

— Я не хочу с ними теперь разговаривать, — наконец, со вздохом сказал я. — Все мы для них как недоумки, за разумных никого не держат. Вот только ты считаешь меня равным себе, уважаешь мои взгляды, а остальные…

И я махнул рукой.

— Мне стыдно за них, — тихо прошептала Альта. На глазах её выступили слезы. — Но это ты говоришь не о моих родных. Папа, мама и братья из-за тебя поругались с Великим Драконом. Вроде мелкий конфликт вышел, но они здорово испортили ему настроение. Отец вообще обвинил его в том, что мы тебя использовали и оставили без благодарности.

— Я знал, что они от меня не отступятся, — вздохнул я. — Но с меня хватит. Единственный дракон, которого я хочу видеть сейчас — ты.

— Можешь смотреть на меня днем и ночью, в любом виде, — вздохнула Альта, — я только рада. Лишь бы меня не отозвали раньше времени. Я так наорала на священную королевскую особу… и советника его покрыла твоими морскими ругательствами. А советник обозвал меня юной невоспитанной кретинкой. Отец, когда услышал, официально заявил, что еще одно такое слово — и тот получит официальный вызов на дуэль. И тут все сразу успокоились.

Я уже взял себя в руки. Мы помолчали, обнимая ладони друг друга. Это было необыкновенно приятно.

— Мы с тобой пропускаем много балов, — вдруг сказала она, — теперь надо будет ходить на все. Когда мы еще сможем потанцевать?

Я поднял голову и одобрительно посмотрел на неё.

— Правильно. Красиво оденемся, будем танцевать, веселиться, и плевать мы на них хотели! Молодец, Альта!