Славный дождливый день

Он смотрел на Вадима улыбаясь, словно говоря: видите, как это оригинально и вместе с тем просто.

— Ну, конечно. Откуда им знать, — согласился Вадим охотно.

И как-то получилось так, что они далее пошли вместе. Спутник вызывал у него почтение, он был польщен и, шагая рядом, чувствовал себя как ученик, отмеченный частным доверием учителя.

— Так вот, надо сказать: в каждом из нас что-то заложено, — говорил собеседник, доверительно беря Вадима за локоть. — Или инстинкт, или вечное стремление. И тут мы должны контролировать… Себя!.. Ежеминутно! Вы согласны со мной?

Он снял шляпу и на ходу раскланялся с кем-то.

— Что вы скажете? — спросил он, надевая шляпу.

— Может быть, это и так, — уклонился, робея Вадим, — я об этом не думал. Видите, я просто живу. Живу, наверное, естественно.

— Нет! Нет! Только не так! — запротестовал собеседник, бурно замахал руками и добавил с горькой иронией: — Знаем мы это: «Живет, как поет птица или растет трава».

— Да нет же. Я, возможно, не так объяснил, — сказал Вадим, конфузясь. — Это не совсем биологически. Это по-человечески… Ну, как бы сказать в одном слове… Это непринужденно, что ли…

Но спутник вдруг засмеялся ни к месту и встал посреди тротуара.

— Кого я вижу! — воскликнул он и загородил дорогу встречной женщине.

— Ба, сколько лет… зим, — сказала женщина, улыбаясь только губами.

Вадим отошел деликатно в сторону, не зная, ждать или самому следовать дальше. Но было вроде неудобно уйти, не попрощавшись. А спутник болтал со знакомой, забыв о его существовании. Он стоял спиной к Вадиму, и Вадим смотрел, как шея спутника временами наливалась кровью. Кровь потом отходила, и шея принимала свой обычный цвет. Будто кровь собеседника подгоняли в сосудах по уровням.

Лета его знакомой были умело спрятаны под слоем великолепной косметики. Свежая бледно-розовая кожа туго обтягивала ее узкое лицо, овалы скул ее еще были нежны, а полные губы достаточно чувственны, и под приподнятой верхней губой белели крепкие зубы. И красиво уложенная прическа чернела до синевы. Но глаза ее молчали, затаив страх позднего возраста. И Вадиму казалось, что вот-вот ему откроется какая-то ее личная тайна. Но женщина еще сама не подозревала о существовании своей довольно грустной тайны. И считая, что глаза ее до сих пор блестящи и маняще дерзки, исподтишка пускала в Вадиму изучающий взгляд. А он, стоящий у порога ее тайны, неожиданно поймал себя на стремлении приосаниться, подобрать живот и вообще, черт возьми, казаться бравым мужчиной. Спина его неестественно напряглась, а плечи он расправить не успел, и было очень неудобно в такой неуклюжей позе.

Спутник Вадима выставил кренделем локоть, женщина, поколебавшись, взяла его под руку, и они ушли, даже не обернувшись.

— До свидания! — сказал Вадим шепотом им обоим вслед.

Он отряхнулся от чар, стал опять самим собой. У него не так-то много оставалось времени, поэтому он заспешил, засуетился, побежал по проспекту, натыкаясь на прохожих. У него зарябило в глазах оттого, что он то и дело вертел головой. Как будто кого-то искал.

По дороге ему попадались группы парней, стоявших вдоль стен или по краям тротуара в непринужденных позах. Заглядевшись, он врезался в одну из них, прошил ее насквозь, наступая на ноги. Ребята, косматые под битлзов, расступились, и кто-то крикнул насмешливо вдогонку:

— Алле, разобьете глаза! Осторожней!

Он высмотрел тройку ребят и пристроился по соседству. Ребята сидели рядышком на металлических перилах, разделявших тротуар и улицу, и шутили наперебой. Может быть, у них не всегда удачно это выходило, во зато уж смеялись они с аппетитом, до слез. Кто-то из них еще говорил, а другие были готовы взорваться хохотом. И глаза их заранее сходились в щелки.

Вадим долго подыскивал повод и наконец попросил закурить. Тот, что сидел поближе, протянул пачку «Шипки», не очень-то отвлекаясь при этом. Только скользнул взглядом слегка и, едва Вадим прихватил сигарету, отвернулся опять. У него был сломанный нос боксера, глаза сидели глубоко в темноте и весело поблескивали оттуда, из-под могучих крутых надбровий.

Тогда Вадим схитрил, зажал сигарету зубами и демонстративно начал хлопать себя по карманам.

— Нос, обеспечь человека огнем, — сказал парень с яркой асимметрией лица, отчего его улыбка казалась иронической; он сидел, этот ироничный тип, как уж прозвал его мысленно Вадим, третьим по счету.

Нос протянул зажигалку, даже не оглянувшись на этот раз. Но Вадим решил не отступать. Он прикинулся, будто в зажигалке заело, покрутил вхолостую колесико и повел недоуменно головой, стараясь вновь привлечь к себе внимание.

— Нос, помоги человеку, — сказал иронический тип, ухмыляясь.

Нос терпеливо взял зажигалку, высек огонь и поднес к сигарете Вадима, потом артистично щелкнул крышкой и убрал зажигалку в карман.

— Вот так-то, — сказал он, сверкая зубами.

— Ну-с, что тут новенького? — спросил Вадим, выпустив первое облако дыма.