Славься, Темная Властительница! (СИ)

Йохан улыбнулся. Они действительно были близки, и то, что его интерес носил исключительно прагматичный характер, не отменяло того факта, что они оба были подростками в самом разгаре гормонального всплеска. Это невольно заставляло его верить в молодую королеву. Но только ли это? Помимо недостатков у Мизори было немало достоинств: она была очень сильной колдуньей с не менее сильным характером и волей. Но главное, Мизори была очень способной ученицей. Даже Штернмаер поражался, каких успехов она достигла под его попечением, за полгода поднявшись с самого дна до уровня прилежных учеников Академии. Девушка походила на ураган – яростную, сметающую всё на своем пути стихию. Но если найдётся умелый моряк, способный поймать, направить и подчинить себе эту стихию, она может стать действительно успешной правительницей.

- Что у тебя лично не получилось? – император изогнул бровь, впрочем, из-за маски этого было не разглядеть.

- Я был молод. Думал, что всего можно достичь посредством логики и манипуляций. Мизори ненавидит такие методы, и она достаточно сильная, чтобы поступать по-своему даже вопреки собственным интересам. Однако здесь ещё не всё потеряно, думаю, она прекрасно подходит на главную роль в нашей пьесе.

- Хммм, – император задумался, – я думал, мы доверим ту роль Раджабу Багарди-Джамалу из Зарии. Парень хоть и урод, но за два года сумел вдвое увеличить отцовскую империю. Сановники, что раньше его презирали, теперь боготворят. На его стороне самый сильный элементалист всех времён – Катрина. Ты читал сводки с осады Буркуза? Эта баба в одиночку проломила щит отрицания и спалила половину города.

- Катрине не хватает мотивации, – парировал Йохан. – Мизори полна эмоций, а Кэт выгорела дотла ещё до поступления в Академию.

- Мы должны определится, – настаивал правитель Астралора. – У нас в пророчестве, – он указал в сторону камня, – чётко прописано, что «Великая Тьма придёт». А про то, откуда придёт, ни слова. С запада? С востока? Из заснеженных краёв? Пустынной Империи?

- Может, тогда так и оставим? «Великая Тьма придёт». Мне пыхтеть меньше. А Пророчества богов должны быть туманными, иначе в них никто не поверит.

Император рассмеялся, от чего дремавший у его ног разноцветный комочек тряпок пришёл в движение. Послышался перезвон бубенцов, и придворный шут забегал вокруг своего господина. Состроив заговорщическую гримасу, он сделал стойку на руках и, водрузив на зад колпак, принялся расхаживать по залу, изображая своего вечно задумчивого повелителя.

- Ну, Зори, полно тебе, – император ухватил карлика за лодыжку, сажая себе на колени, – прости, что смеялся не с твоей подачи. В конце концов, в отличие от Тёмных Властелинов и божественных пророчеств, ты у нас единственный и незаменимый.

Оркесса говорила, и жизнь Жозефины проносилась перед ней, лица и имена, друзья и враги, выполненные задания, военные секреты. Кто бы мог подумать, что добыть подобную информацию будет настолько просто?

- Рада познакомится с тобой, Жозефина де Салдер, – Мизори протянула руку к скованной пленнице и, ухватив её за нос, торжественно его пожала. – Жалеешь теперь, что сама нам всё не рассказала? Теперь-то возможность выторговать себе поблажек утеряна.

- Не надо мне никаких поблажек. Теперь, когда ты получила своё, можешь меня убить. Я буду жалеть лишь о том, что нет больше богов, которые накажут меня за мои неудачи.

- Посмотрите на неё, она не хочет поблажек, – колдунья отвернулась, хихикая под нос. – Совсем не хочет? А я-то думала, после того, как мы узнали о ней столько всего интересного, она только и будет, что упрашивать нас пощадить её родных. Сколько их у тебя, Жози? Два брата, племянники, племянница, отец. Цин-Хош, спасибо тебе, можешь идти. То, что здесь будет происходить в дальнейшем, не особо стыкуется с орочьими обычаями.

Мизори проводила шаманку взглядом, злорадная улыбка не сходила с её лица. Она не собиралась убивать шпионку, это было бы слишком просто. Вместо этого она притащит сюда её родню и каждый из них умрёт на её глазах, умрёт в муках. А Жозефина будет жить дальше, в подземелье, пока старость и смерть не освободят её от чувства вины и отчаянья. Кому-то подобное покажется излишне жестоким, но пробуждение воздушного элемента наградило Мизори Торвальд почти идеальной памятью. В ней хранились воспоминания о её первой встречи с орками, о поединке с Гонгом, их чемпионом, и том, чего это ей стоило. Попытка стравить Параракс и Западные горы почти увенчалась успехом. Мизори смогла остановить войну, но дни, проведённые скованной, с раздробленными костями и порванными мышцами, дни боли и беспомощности в обществе мерзкого гнома, дни отчаянья и глухой бессильной злобы остались с ней навсегда.