След бури

В конце концов, он сдался. Всё-таки, ненависть придавала Младе сил делать то, от чего любая другая девушка отказалась бы. Она была вихрем, сметающим на своем пути всех противников, что ей попадались. Она была кровожадна, как стихия, не щадящая никого. Свой первый заказ она выполнила гораздо позже, чем это в свое время сделал Ставр, но именно тогда в ней проявились все задатки Грюмнёрэ.

Но не только это делало её особенной. Не только это оставило о ней память, которой у Ставра не должно было остаться.

На протяжении восьми лет он был единственным близким Младе человеком, и они не прошли бесследно. Ставр не мог точно сказать, когда догадался, что выученица любит его. Осознание этого пришло постепенно, с очередным мимолётным прикосновением, взглядом, улыбкой. А Млада молчала, зная, что так будет лучше. Обращаясь внутрь себя, Ставр не чувствовал ничего. Верно, его способность привязываться к людям умерла в обители Песчаного Ворона, а может, и того раньше. И только рядом с Младой он в полной мере осознал горечь этого.

В тот же самый миг, как столь ядовитая мысль попала в голову, Ставр начал видеть то, чего раньше не замечал. Зелёные, мерцающие неуловимым огнём, глаза Млады сначала смотрели на него с ожиданием, позже — с желанием, на которое он не мог себе позволить откликнуться. Хоть и безумно хотел этого. Он не любил её никогда, вот только противиться естественному для мужчины влечению с каждой луной становилось всё сложнее.

Та ночь была душной, как и большинство в окрестностях Аривана. Лениво тренькали цикады снаружи, и ветер загонял вязкий воздух в открытое окно. Они заночевали в одной из лачуг, которые были построены пастухами или караванщиками вдоль всего Восточного пути. Тихо и ярко горел костёр, и лицо Млады в его отсветах казалось окутанным собственным сиянием. Она уже догадалась, что скоро им придётся расстаться — пришло время ей отправляться к Ворону. В Гильдии давно прознали, что ученица Ставра подаёт большие надежды — и приказ урхаса последовал незамедлительно.

Поэтому Млада была молчаливее, чем обычно, и всё прятала глаза, бездумно строгала ножом ненужную веточку. Ставр, растянувшись на войлоке рядом с ней, в сотый раз собирался с духом, чтобы сказать напоследок хоть что-то. Но все нужные слова, к которым он и так прибегал не так уж часто, повылетали из головы.

— Значит, я не могу отказаться пойти к Ворону? — проговорила Млада так неожиданно, что Ставр едва не вздрогнул.

— Не можешь. Это большая честь — ты будешь лучшей из арияш.

— А если я не хочу? Если мне достаточно того, что я уже умею?

— Ты умеешь очень мало. Ты поймёшь.

Млада вздохнула, слишком резко провела ножом по ветке, и та сломалась.

— Если я хочу остаться… С тобой?

Пожалуй, этих слов он боялся больше всего. Открытого признания в том, что до сих пор безмолвно висело между ними.

— Это невозможно. Рано или поздно нам придётся разойтись в разные стороны.

— А нельзя пойти в одну? Вместе? — её голос дрогнул. — Сбежать от Гильдии? Уйти далеко. Очень далеко.

— Млада, — Ставр сел и заглянул ей в лицо, — разве ты училась так долго для того, чтобы потом сбежать? Гильдия найдёт тебя и меня всё равно. И наказание будет жестоким. А откупиться ни у тебя, ни у меня денег не хватит. Неужели это того стоит?

— Стоит! — упрямо дёрнула она подбородком, всё так же не поднимая глаз.

— Нет. Я не стою твоей жизни. Не смогу принести тебе радости и защитить тебя. Я просто не способен на это.

Она бросила в костёр надоевшую веточку и взглянула на него.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.

Млада замолчала надолго, пристально рассматривая его лицо. И вдруг подалась вперёд. На миг Ставр отчётливо почувствовал запах корицы. Ученица иногда тайком покупала её, когда случалось бывать на рынке Аривана. Сладкий пряный запах нравился ей и, несмотря на все запреты, она слегка смазывала маслом корицы запястья. В пути Млада время от времени прижимала руку к носу и вдыхала аромат — наверное, это улучшало ей настроение. Или дарило тепло, которого она была лишена всё время обучения.

Ставр не отстранился, завороженный её близостью. Голову ощутимо повело от шальной мысли хоть раз… всего один только раз поддаться слабости. Ведь завтра он Младу уже не увидит.

— Останься со мной, — прошептала девушка.

— Я не могу.

Но вопреки своим же словам Ставр взял её за плечи и безоглядно впился поцелуем в губы. Казалось, ничего в мире он не хотел в этот миг больше. Просто чувствовать её вкус и запах. Как можно сильнее и ближе. Торопливо он снимал с Млады одежду, касался её гладкой кожи, которая будто бы сама льнула к ладоням, струилась под ними. Плотно слепленное в тренировках тело ученицы теперь вдруг стало податливым и послушным каждому его движению. Он не мог остановиться. Никакого усилия воли не хватило бы теперь, чтобы заставить его оттолкнуть Младу. А она хваталась за него, прижималась теснее, словно верила, что это его удержит.