След бури

До болота было по-прежнему далеко. Слишком. И казалось, на месте одного убитого вельда вырастают двое. Где-то занялся пожар. Воздух дрожал от криков и рёва, несло палёным мясом и конским потом, а больше всего — кровью. Снег падал на горячие щёки, таял на полыхающем заревом рун Призраке. Блестящие глаза, оскаленные зубы, ор и проклятия кругом. Красный снег и тела на нём. Много. Изрубленные, раздавленные. Мёртвые.

Млада шла вперёд, только иногда останавливаясь, чтобы не терять из виду полосу леса. Она чувствовала себя легче стального кольца в своей кольчуге. Боль в локте прошла, тело разогрелось. Вельды падали, убитые её рукой или другими воинами. Они маячили перед взором искаженными личинами с застывшим на них выражением ужаса и боли.

Размытой полосой мелькнул у виска загнутый меч. Млада отшатнулась и налетела плечом на кого-то. Обернулась и встретилась взглядом с Медведем. Лицо кметя было залито кровью так, что его трудно было узнать. Лишь слипшиеся от пота кудри да карие, полыхающие боевым остервенением глаза дали понять, что это он. Кметь посмотрел поверх её плеча. Оттолкнул и всадил меч глубоко в грудь очередного вельда. Легко вынул его. Затем развернулся в молниеносной атаке, сметая ещё одного кочевника. Тот шарахнулся к Младе и был добит в спину Призраком.

Она качнулась назад, уворачиваясь от удара, вполоборота шагнула в сторону, походя вспорола вельду бок клинком. Медведь снова оказался рядом. Его теснил мужик, невысокий, но широкий и крепкий, как дубовый пень. Щит клеят, и без того разбитый почти в лохмотья, под ударами кочевника оглушительно трещал и плевался щепками. Другой противник зашёл Медведю сбоку. Млада бросилась наперерез и поняла, что не успевает. Метнула скрамасакс. Клинок стальной дугой пронзил плечо вельда. Тот остановился на мгновение и сквозь зубы взвыл от боли. Медведь выдернул меч из тела поверженного только что кочевника. Ловко крутанув его в руке, сделал шаг и с размаху раскроил череп тому, которого ранила Млада.

Вельд упал к ногам Медведя.

Кметь бросил взгляд на светящийся в руке Млады меч. Хмыкнул, утирая со лба пот. И тут же потонул в мешанине из снега и сражающихся воинов, словно его и не было.

Млада бегом рванула дальше, по ходу отбиваясь от вельдов, что попадались на пути. Скоро вырос перед глазами молодой ольховник, корнями потонувший в схваченной тонким ледком, пропитанной водой земле. Здесь уже никого не было, кроме мёртвых тел, оставшихся, видно, с прошлой схватки. Трупы уже окостенели, и их успело припорошить снегом. Коль нарочно не смотреть, так и не сразу заметишь.

Ещё шаг — и гул боя чуть стих, запутался в ветвях чахлого осинника и паутине сухой осоки. Чавкая ногами по зыбкой земле, Млада углубилась в лес и сбавила шаг. За ней никто не шёл, можно и меч убрать.

Не забывая поглядывать на солнце, что всё больше пряталось за облаками, а потому обещало вскорости отказать в помощи, Млада быстро двинулась на восток. И чем дальше она уходила, тем невыносимей становился болотный дух. Берёзы и сосны, что стояли здесь уже сотни лет, ещё не успели погибнуть под натиском топи, пожирающей землю, которая их взрастила. Они всё так же высились, и ветер трепал их кроны. Но тлен уже коснулся коры и нижних ветвей. Деревья сопротивлялись из последних сил, но медленно умирали. Так тонкая струйка воды пробивает себе путь в камне, так маленькие древоточцы поедают толстенный дуб, и ветер превращает в пыль исполинскую гору.

Чем дальше, тем больше плотный, текучий, точно зловонные стоки канализации, воздух поглощал голос сражения. Тихо вздыхало и булькало где-то болото, подогретое торфянником, а потому незамерзающее всю зиму. Всё чаще тут и там расплывались бурые лужи, казалось бы, покрытые льдом, а ступишь — провалишься по пояс. Млада старательно их обходила. Но скоро они превратились в целые маленькие озёра, и пришлось взять палку, чтобы прощупывать перед собой путь. Где же треклятая берёза?

Но вот покорёженный ствол мелькнул впереди один раз и другой. Могучая, поверженная небесным огнём берёза сонно качала сухими, навечно потерявшими былую силу ветвями. Ни единого застарелого листочка не сохранилось на них, и щерился потемневшей древесной плотью обугленный по краям разлом.

Млада пошла быстрее и, остановившись под деревом, огляделась. Рогла нигде не было. Неужто заплутал или всё же решил воспользоваться случаем и сбежал? А может, путь до болота оказался не таким уж для него простым. Стоит подождать. Млада прислонилась спиной к бугристой коре и медленно сползла на корточки.