След черной рыбы

Силов подошел к коробкам, переписал в блокнот номера отправок.

Вахидов объяснил:

— За прошлый год осетриной и икрой мы выбили для области сверх лимита грузовики, легковые машины, импортную мебель, одежду, магнитофоны…

Саматов подошел к весовщице, что-то ей сказал — женщина кивнула.

В морском порту Саматов, Силов и Вахидов быстро шли к грузовому парому. Силов что-то сказал дежурному матросу, тот показал куда-то рукой. Они поднялись по трапу, спустились по сходням в трюм гиганта-парома.

Здесь тоже стояли ящики. Вахидов продолжал перечислять:

— …Мотоциклы, ковры, японские телевизоры… На ящиках было написано:

«Москва, Управление делами Совета Министров СССР».

Саматов и здесь подошел к весовщику, предупредил:

— Груз задержите. Мы подошлем постановление о выемке…

Кабинет Вахидова представлял собой маленькую заштатную конторку — со стеклянной дверью, с письменным столом, с телефоном, с портретом Брежнева на стене.

Силов в присутствии понятых, Туры и Вахидова изъял из сейфа папки с документами.

— Подпишите… — Силов показал на протокол.

Тура, Силов и Вахидов снова ехали в «Ниве». Силов сидел за рулем, они отвозили Вахидова домой.

Город проснулся. Окрестные скалы четко вырисовывались по обеим сторонам бухты. Открывались киоски, какая-то женщина снимала замок с двери аэрокасс — пудовый, им можно было запирать ангар с боевыми самолетами-перехватчиками.

Тура спросил у Вахидова:

— Это точно, что в нашем альбоме нет фотографии «шефа» лодок?

— Нет! В вашем альбоме его нет.

— Он работает где-нибудь?

— Думаю, только числится. Обычно он всегда на берегу. Рыба быстро портится. Сети приходится проверять три раза в сутки.

— Ездоков его вы знаете?

— Знал, — поправил Вахидов. — Был Умар Кулиев, но его посадили, приговорили к расстрелу. Сейфуллин погиб, еще был Мазут, но это давно…

Они свернули. Вахидов жил в новом микрорайоне, где кроме него обитали многие уважаемые в городе люди. Они помолчали.

— Кто будет вести мое дело? — спросил Вахидов. — Вы можете его взять себе?

— Нет. Вести будет областная прокуратура и областная милиция…

— Тогда мне конец! Они будут вести дело так, будто я действовал один, будто никто ничего не знал!

Тура промолчал. Вахидов закрыл лицо рукой.

— Тяжело!… Все все знали! Была договоренность. Сколько из той же областной прокуратуры приходили: «Сделайте, пожалуйста! Две-три рыбы… Гости едут. Из прокуратуры Союза!» И делаешь, конечно. Иногда записки писали… Мне бы их сохранить! — Он вздохнул. — Жену ждет удар, не знаю, что ей и сказать…

У открытых железных ворот, за которыми виднелись коттеджи, Вахидов попросил остановить:

— Не надо к дому. — Саматов остановил машину.

Дом Вахидова был рядом. Впереди у деревьев Тура увидел ту же компанию работников милиции во главе с Миришем, которую он видел во дворе отделения.

— Хотите, я отвезу вас куда-нибудь, где вы сможете выспаться? — поколебавшись, спросил Тура. — Это последнее, что мы можем сейчас для вас сделать.

Он вопросительно взглянул на Вахидова.

— Видите? Вон те, в парке. Это, по-моему, по вашу душу.

— Я знаю их. Они все время пасутся на берегу.

— Что вы решили?

— Я пойду к ним. Пусть арестовывают! Я не такое еще расскажу! Сейчас надо кричать во весь голос. Если свиньям этим ничего не напоминать, они и вовсе от меня откажутся…

Он вышел.

Тура и Силов отъехали.

Позади них от группы милиционеров, ожидавших Вахидова, отделилось двое и двинулись ему навстречу.

Одним из них был Мириш Баларгимов. Едва машина с Турой и Силовым скрылась из вида, Мириш, поравнявшись с Вахидовым, сильным ударом в корпус сбил его с ног.

Вахидов лежал не шевелясь. Мириш и его напарник подняли Вахидова за плечи и потащили к своей машине, ноги снабженца безжизненно волочились по земле.

В это время другая группа мужчин — в гражданском — появилась в проходной холодильного комбината, куда перед тем Тура и Силов привозили Вахидова.

Вахтер хотел их о чем-то спросить, протянул руку, но один из входящих грубо двинул его плечом. Вахтер отлетел к стене.

Тот же человек приказал ему открыть ворта. Вахтер снял с гвоздя ключи. Пошел открывать.

Ворота открылись. В ту же минуту в них показался кузов рефрижератора.

Группа, ворвавшаяся в комбинат, молча продефилировала наверх, к холодильной камере. Женщина-весовщица в телогрейке поверх халата удивленно посмотрела на них.

— Открывай камеру, — приказал старший.

— Нельзя! Водная милиция запретила!

— Будешь еще тут…

Крепкие руки грубо схватили ее.

— Давай быстро!

Дверь в холодильную камеру тяжело отошла в сторону. Пришедшие рассыпались по помещению, отыскивая нужные отправки.

— Вот они! — Один из мужчин махнул рукой. На коробках виднелась четкая маркировка: «Тольятти, Волжский автомобильный завод» — «Восточнокаспийский сажевый комбинат».

— Сюда!

Появились автопогрузчики.

Закипела работа. Ящики с маркировкой Сажевого комбината стали спешно грузить на автокары.

Внизу ящики сноровисто переносили в рефрижератор.

Силов и Тура в «Ниве» гнали по городу.