След эволюции

Лиз нырнула внутрь кабинки лифта, зацепившись ногами за мягкую роликовую платформу внизу, закрепила карабины, и в этот момент дернуло. Ее чуть не выбросило наружу, только в последний момент она успела вцепиться в скобы сбоку от шлюза. Дверь вырвало, она замерла, вытянувшись перпендикулярно на уцелевших кронштейнах. Повернув голову, Лиз увидела, как радужные скафандры забились в нишу. Третий полностью не входил, с трудом удерживаясь в потоках рвущейся атмосферы станции. В глазах потемнело, загорелись огоньки индикаторов шлема, предупреждая об опасности, в пояснице ощущалось покалывание – медблок впрыскивал стабилизаторы, и Лиз поняла, что удар не прошел без последствий.

– Данил! Данил! – Лиз кричала, понимая, что не слышит даже знакомого шипения динамика и не в силах даже чуть придвинуться к двери, чтобы выглянуть. Неожиданно за край отверстия шлюза схватилась рука, и тут же раздался голос внутри шлема – Лиз просто оглохла от удара.

– Нормально. Я в порядке, – Данил выдвинулся к краю шлюза и вдруг, неуловимым движением скользнув за Лиз, там замер, вцепившись в скобу. – Ранена?

– Не знаю, медотсек активирован. Двигаться могу, – Лиз говорила с трудом.

– Как они? – Данил кивнул на радужных, те держались. – Я не слышу их, только тебя по аварийке, что-то в скафандре сломалось. – В голосе послышались веселые нотки. – Нужно уходить вниз, сейчас тут все вынесет в открытый космос. Пошли к ним, вон по тому направляющему. Там включим лифт, он спиральный и с гермозатворами. Только бы успеть.

Они, цепляясь за что возможно и друг за друга, добрались до радужных скафандров, закрепились на краю платформы, и Данил активировал управление.

– Держитесь!

Платформа лифта дернулась, набирая скорость, и лифт сквозь открывающиеся силовые мембраны по спирали пошел вниз. Проскочил два поворота и замер – просто въехал в гору наваленного хлама. Данил сокрушенно помотал головой, собираясь разгребать кучу, когда сзади мелькнуло движение – силовая мембрана стянулась, защелкнулись три гермозамка и вспыхнул зеленый свет, сообщая о герметизации помещения. И сразу спало напряжение – как психически, так и физически – и все просто рухнули бы на пол, не будь вокруг невесомости.

– Спасибо Святой Матери, получилось, – Данил, облегченно выдохнув, осматривался по сторонам. – Нужно разгрести этот завал. Там дальше еще шлюз, его надо будет закрыть и потом в следующий склад. – Лиз смотрела настороженно. – Ну там вряд ли аномалии, это ближе к центру станции. Там коридор и, возможно, гравы работают. Там нам помогут.

– Уже помогают, – Лиз смотрела вперед. – Вон кто-то завал разгребает с того конца. Просто связи нет.

– Точно. Ну, надо им помочь, – веселый голос окончательно прогнал холодок ужаса перед непонятным происходящим, и Лиз, а за ней и все три радужных скафандра включились в работу.

* * *

Покореженный диск станции-университета висел в пространстве, тремя разломами наглядно демонстрируя катастрофичность пережитого. Диск был темен, горела только прерывающаяся местами линия огней по ободку и ближе к центру, огни центрального шлюза и принимающих аппарелей. Ремонт пока не начинали, ограничившись проверкой жизнеспособных систем, да и проделать такую работу своими силами станция не могла – ждали корабли с ремонтными бригадами, материалами и необходимым оборудованием. Ждали и эвакуационный катер с внеочередной сменой космонавтов различных специальностей и научную команду. И, естественно, контрразведку анклава с кем-нибудь из руководства министерства космонавтики. О консервации станции речь не шла – люди упрямо жаждали продолжить работу, восстановить университет и понять произошедшее. Станция просто отошла подальше от так некстати появившихся аномалий и дрейфовала в открытом пространстве на кольце-орбите Малого Астероидного Пояса.

– Главное, никто не погиб, – главный врач центра изучения клетки и геномики человека во внеземной среде свернул старинную лазерную указку, видимо, талисман и, повернувшись от демонстрационного экрана, расправил серый комбез лаборатории, пройдя к столу, сел в кресло. – Кроме двоих тяжелых, о ком я сейчас докладывал, есть еще семеро пострадавших – вывихи, контузия, ударное воздействие и шок. У одного из гостей кратковременная кислородная недостача. У троих плюс ко всему радиационное облучение, термические ожоги сетчатки глаз и кожных покровов лица. И, естественно, неглубокие изменения на клеточном уровне вплоть до… В общем, четверо из девяти сейчас находятся в биорегенах.

– Спасибо, Натан Петрович. Мы не сомневаемся, Вы приложите все усилия для выздоровления пострадавших. Сейчас я бы хотел услышать главного инженера.

Руководитель станции, он же руководитель полета и командир экипажа, по совместительству еще и ведущий научный специалист в работе полевой станции-университета, Жорж Солье оторвался от процессов на окруживших его экранах и, набрав команды на панели управления, повернулся к следующему докладчику: – Простите, я не могу оставить процесс, прошу вас, говорите.

– Ну, полный перечень необходимых работ есть у каждого.