След Фата-морганы

— Птер! ты что?! Ох, и бессовестный! Храбрец тоже, с безоружным сражаться! Что же ты тогда баронских вояк испугался? Г-герой!

Птер смутился настолько, что из зеленого тут же сделался темно-вишневым, поспешно убрал лапу, тем же хвостом поднял королевского сына на ноги и даже отряхнул солому.

Вид наследника престола был далеко не блестящим: камзол в пыли и соломе, полуразорванный воротник повис где-то на ухе, а когда-то кружевные манжеты болтались обгорелыми тряпицами. Номат вдохнул поглубже, неуверенно поправил воротник и только потом огляделся.

— Добрый вечер, принцесса.

— Разве уже вечер?

— Солнце как раз садилось, когда мне попалась на дороге эта старушка.

— Старушка?

— Да, — кивнул принц, — та, что все видела.

Старушки всегда все видят, но немногие рвутся рассказывать об этом королевским сыновьям.

— И зачем же вы, высочество свернули, если ваша дорога ведет прямо?

— Моя дорога ведет туда, куда я по ней еду! — рассердился принц. — Если бы я не утопил бы свой меч, когда вытаскивал вас из болота, принцесса, все было бы гораздо проще!

— А вас никто не просил вытаскивать из болота посторонних принцесс! Какое вам до них дело?!

— Никакого! Но, если я это сделал, значит, так надо было! Желание королевского сына — закон!

— Для кого? — ехидно осведомилась я.

— Для всех! — отрезал Номат.

— Так и сидите теперь за решеткой, раз такова ваша воля, но я здесь при чем?! какое право вы имеете сидеть в клетке, если по рыцарским законам надо было сначала освободить меня?!

Неожиданный поворот несколько обескуражил Номата, он даже про дракона забыл.

— Так вы считаете, что я просто сдался?

— Конечно. Гораздо удобнее дразнить мирного дракона-вегетарианца, чем глотать пыль на турнире или в одиночку сражаться с разбойничьей шайкой!

— Так вы считаете меня трусом?! — Номат в бешенстве рванул решетку, но толстые прутья даже не дрогнули (зато Птер на всякий случай попятился). — Это — оскорбление!

Сидя за четвертым рядом решеток, можно дразнить даже такого горячего принца, как Номат.

— А вы заслуживаете чего-то другого?

Я думала, он разнесет подземелье по камешку.

— Да, будь вы мужчиной!..

— Если бы я и в самом деле была мужчиной, я просто отхлестала бы вас перчаткой по вашим розовым щечкам! Сражаться с трусом — настоящего рыцаря недостойно!

Клянусь, тот прут, что он дернул на этот раз, прогнулся добрых сантиметра на четыре! Несчастный дракон совсем пал духом в своем дальнем углу.

— Конечно, — горько сказал Номат, — я побежден и потому для вас — никто! Побежденный на оскорбление отвечает лишь поклоном. Ты, зеленая змея, не хочешь ли подзакусить? Или ты тоже брезгуешь человеком в грязи?

Такого оборота я не ждала. Что такое один прут по сравнению с двумя еще целыми решетками?

Поскольку Птер ужинать не торопился, принц погрузился в мрачное размышление, а из-за пустой бочки выбрался слегка припаленный, но уже осмелевший стражник. Вместо того, чтобы подобру-поздорову убраться, он вздумал подзадорить Птера:

— Эй, дракон! Ну-ка, куси его!

— Гар-р! — ответил дракон. Стражник выронил вспыхнувшее в руках древко копья и бросился бежать.

Не знаю, сколько прошло времени, но факелы догорели, а в темноте мыши начали наглеть. Вообще, этих серых лучше наблюдать по телевизору, а когда внезапно по руке несется что-то цепкое, теплое и шерстистое — извините. Тут надо иметь не мои нервы!

Разбуженный моим воплем Птер с перепугу дохнул огнем, и подземелье чуть осветилось. В этой короткой вспышке света мелькнула фигура Номата.

— Что случилось?

— М-мыши!

В наступившей темноте стало еще страшней.

— Вы разве боитесь мышей? — полюбопытствовал Номат.

— Совсем не боюсь!

— Очень странно, — с какой-то непонятной интонацией заметил принц.

— Ничего странного! Что это там шуршит с вашей стороны?!

— Понятия не имею!

— Я решил прибрать солому, — донесся из темноты голос Птера. — Просто чудо, что она до сих пор не загорелась!

Меня разбирала злость на себя, на барона, на принца и даже на Птера.

— Так и скажи, что закусываешь!

Стало совсем тихо, если не считать шороха поедаемой соломы.

— Ваше высочество, а вам еду приносили? — неожиданно спросил Номат.

— Барон — сторонник лечебного голодания.

— Но с принцессами так не обращаются!

Мне показалось, что рядом пискнула мышь:

— Ай! Что ж вы не скажете об этом барону?

Принц произнес нечто, никак не подходящее для речи особ королевской крови. Впрочем, он тут же извинился. Я решила сменить тему беседы:

— Где же ваша свита?

— Где ж ей быть: у какого-нибудь стола! — вздохнул Номат. — Эти бездельники обследовали все трактиры в округе!

— И вы их терпите?

— А вы — своих? Где же ваша свита, принцесса?

Самое подходящее место для объяснений! «Ах, ваше высочество, это мы с Ягусей все подстроили, чтобы вы до турнира не добрались, а фея Инея с носом осталась бы!» А вдруг он без Флорестины жить не может?! А турнир-то, в ее честь! Какая некрасивая история!

— Видите ли, ваше высочество… Смотрите, кто-то идет! Да это барон!

В сопровождении двух факельщиков действительно явился сам барон Квакш. Барон выглядел весьма удрученным:

— Ваше высочество!..

— Ну! — мрачно сказал королевский сын. — Я жду продолжения!