След Фата-морганы

Другие образы возникали в мозгу, затуманенном усталостью.

Ольге вспомнилось почему-то Убежище и окно, в которое она утром смотрела. Когда солнце проходит сквозь замерзшие оконные стекла, голубые замки, выстроенные морозом, наполняются тенями. Крохотная, но очень надменная, королева неторопливо цокает каблучками по ледяному паркету. Щеки ее белее снега, головку венчает сверкающая диадема из самых лучших в королевстве сосулек. Ледяные гвардейцы тянутся и отдают честь. Над замком застыли в небе залпы праздничного салюта. Солнечный луч гаснет, и в призрачном замке опять воцаряется мрак.

Черная птица с тревожным криком пронеслась почти у самой щеки Ольги, и девушка очнулась. Она увидела, что опять невольно поднялась в воздух и кроны деревьев колышутся под ногами, как волны. Ольга ринулась вниз.

— Осторожнее, разобьемся! — заверещал паук, каким-то способом оказавшийся на пряжке сапога.

— Извини, я не буду больше!

Олег ничего не ответил, он молча ловил губами воздух, и мокрые волосы, выбиваясь из-под бинта, липли к вспотевшему лбу.

— Я не хотела!

— Ты очень здорово летаешь, — сообщил паук, поудобнее цепляясь лапами за пряжку.

— Ну, прости меня, пожалуйста!

Олег ладонью смахнул снег с ее волос и сказал:

— Надень капюшон, простудишься.

В эту секунду тропа дернулась и сбросила с себя людей. Они неожиданно оказались прямо у стен замка, чьи высокие башни были увенчаны флагами, а на воротах красовалось изображение Черного медведя.

Сам оригинал восседал перед рвом и хладнокровно готовился жрать белую лошадь, придавив ее могучей лапой. Лошадь дергалась, ее неистовое ржание надрывало сердце.

— Он ее убьет! — Ольга прижала ладони к пылающим щекам и с мольбой взглянула на Олега.

— Что ты смотришь так?! У меня же нет базуки! — Олег сердито отвернулся.

— Обжора! — пробурчал белый паук и отцепился от итальянского сапога. — Не сплясать ли нам чунгу?

Черная тварь разинула пасть, и лошадь умолкла, словно завороженная клокочущим дыханием зверя. Ольга закрыла лицо руками.

— Я же ничего не могу сделать? — Олег, казалось, колебался. «Гризли» наклонился, и в этот миг Олег рванулся вперед: — Эй, ты!

«Медведь» захлопнул пасть и с удивлением воззрился на существо, осмелившееся ему мешать.

— Беда мне с вами, — вздохнул паук и резво устремился навстречу черному чудовищу.

«Гризли» поднял лапу, и освобожденная лошадь мигом вскочила на ноги и галопом ринулась в сторону леса.

— Эй, ты! — повторил Олег уже менее уверенно. — Пошел вон!

В замке выстрелила пушка, на стенах появились знамена с изображением Черного медведя.

— Ах, вот вы как — произнес Олег совсем уже кисло и велел Ольге: — Исчезни, живо!

Ольга поплотнее укуталась в одеяло и не двинулась с места. Над головой «медведя» стало сгущаться черное облако, в котором то и дело проскакивали разряды.

— Электрический медведь, ничего особенного, — упавшим голосом сделал вывод Олег. — Не мешало бы обзавестись громоотводом.

«Гризли» взревел и сделал первый шаг к человеку. Из разинутой пасти вырвался клуб черного дыма.

— Ничего особенного, обыкновенный дымодышащий медведь, — пробормотал Олег и попятился. — Тебе не мешало бы взлететь, Оля!

— Сказки обязаны хорошо кончаться! — с жаром возразила Ольга.

— А медведь об этом знает?

Белый паук остановился как раз на полпути между «медведем» и людьми. «Единственный заряд Ю, — бормотал он себе под нос, — что я буду без него делать? Потянуло же меня на экзотику!»

Когда черное чудовище наступило на паука, земля поднялась дыбом, потом опустилась. Людей разметало в разные стороны. Ольга судорожно вцепилась в какое-то дерево, Олег чудом удержался на краю гигантской ямы, оказавшейся на месте замка. С неба сыпались камни, горящие балки и знамена с изображением черного зверя, пожираемые огнем.

Ольга видела, как машет ей рукой Олег, но не могла пошевелишься, даже крикнуть, у нее перехватило дыхание, словно морская вода снова рвалась в легкие.

Тут земля опять содрогнулась, вздулась пузырем, лопнула. Из змеящихся трещин полезла какая-то коричневая лоснящаяся масса, поднялась в высоту метров на десять и опала клочьями, источающими нестерпимое зловоние. Трещины сомкнулись, земляной холм стал оседать, и, наконец, на его месте оказалась глубокая впадина диаметром около шести метров.

— Оля, как ты?

Ольга увидела чумазое лицо Олега, тревожно блестящие глаза под опаленным бинтом, хотела что-то сказать, но не смогла.

Совсем рядом завыли оборотни, Олег нагнулся за палкой, но палка выпала у него из руки. Он прислонился спиной к дереву Ольги и спросил, прислушиваясь к приближающемуся вою:

— Ты взлететь сможешь?

Ольга с трудом разжала руки, отпустила ствол и дотянулась до плеча Олега:

— Опять отделаться от меня хочешь?

Солнце садилось в багровом зареве. Его не было видно весь день, а теперь оно словно нарочно вынырнуло из туч, чтобы демонстративно уйти, отдавая этот мир в безраздельную власть зла.