След кроманьонца

По всей видимости, здесь прошло не 2-3 часа, а, наверное, день-два или больше. Недалеко от жертвенника теперь красовалась роскошная палатка, сшитая из разноцветных полос тонкой материи. Внутри кто-то бубнил незнакомым голосом, а у входа стояли два огромных темнокожих охранника в набедренных повязках до колен, с короткими мечами на поясе и с копьями в руках. Этих ребят Вар-ка видел в свите Озры. Он не пытался заговорить с ними, так как решил, что они не местные. И, как оказалось, правильно сделал: в ответ на приветствие один из воинов продемонстрировал свой рот — языка в нем не было.

Голос гостя, однако, услышали в палатке и отдали приказ пропустить. Пришлось идти…

Отправившись на разведку, Вар-ка притворился несчастным путником, который отстал от своего каравана, заблудился в пустыне и был ограблен разбойниками. Он общался со слугами и господ видел только издали, но теперь их узнал. Вокруг роскошного блюда с фруктами на низких скамеечках восседали Намия, Озра и… Сеймон! Да-да, именно Сеймон, а не какой-то там малоизвестный Мишод — это видно без очков! Кроме того, в палатке присутствовали еще два полуголых темнокожих охранника — тоже, вероятно, немых.

Вар-ка успел заметить возле Озры несколько свитков — длинных полос то ли бумаги, то ли пергамента, намотанных на короткие палки с резными набалдашниками — и склонился в поклоне. Разгибаться он не спешил, так как пытался почувствовать эмоциональное состояние присутствующих: «Похоже, что Озра с Сеймовом исполнены горделивой радости, а Намия пребывает в унынии. Неужели эти двое успели скорешиться против него?»

— Тот ли это человек, о котором говорил ты, великий Сеймон?

— Это, безусловно, он, мудрейший Озра. Имя его — Вар-ка.

— Преломи с нами хлеб, странник… Вар-ка. И подними глаза свои, ибо унижающий себя — да возвысится!

Вар-ка разогнулся, медленно шагнул вперед, злобно взглянул на Сеймона и протянул руку ладонью вверх. Сеймон смущенно отвел глаза. Пришлось смотреть на Озру. Это продолжалось неожиданно долго. Наконец книжник заговорил:

— Почему-то мне кажется, странник, что ты очень умен, а робость твоя фальшива, как эта вага, сделанная из глины и покрытая позолотой. Не стоит пытаться обмануть старика. Догадался ли ты, о чем я хочу спросить?

Взгляд, который при этом Озра кинул на Сеймона, мог бы не понять только полный дурак.

— Да, господин! И отвечу сразу: твой гость рассказал тебе правду.

— Откуда тебе это известно? Ты же не слышал!

— Он рассказал тебе правду потому, что ему незачем обманывать мудрейшего Озру.

— А ты? У тебя есть повод для лжи?

— О да, мудрейший… — умышленно затянул паузу Вар-ка. — Но я не стану обманывать, если ты не заставишь меня. Твой гость — великий Сеймон — знает, зачем я пришел. Мне нужно всего лишь получить это и уйти. Прошу: не препятствуй мне, господин!

— Это правда, что ты прикасался к Священным Плитам? Что был ты рядом с Сеймоном, выводившим иревов из рабства?

«Ну, начинается! — уныло подумал Вар-ка. — Зачем Сеймон, он же Мишод, это все разболтал? Хотя, с другой стороны, Озра очень силен, и врать ему трудно. Ох, не нравится мне все это!»

Он уставился в глаза книжника, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:

— Мудрейший Озра! Все мы ходим под рукой Всемогущего и исполняем свое служение по силам и пониманию своему. Да, мне даровано счастье быть, видеть и помнить. Но этот дар — мой. Это — мой груз, моя боль. Ты хочешь разделить мое служение? Принять мою ношу? Я лишь простой и грубый инструмент в Его мастерской, твоя же мудрость всем известна — не есть ли гордыня требовать большего? Или ты сомневаешься в том пути, которым идешь? Я не хочу обманывать тебя, но не могу и сказать правду. Не потому, что ты захочешь доказательств: просто мое знание лишнее здесь, ведь не история учит людей, но лишь Бог дарует познание.

Вар-ка говорил и накатывал на собеседника волну собственной воли: «Перестань, отстань, оставь меня в покое, я не слабее тебя, но я нейтрален и не несу ни зла, ни добра». Книжник ощутимо сопротивлялся, и осталось неясным, удалось его осилить или нет. Похоже, он с самого начала не собирался всерьез проводить расследование.

— Трудно не согласиться с такими словами, странник Вар-ка. Нам ли, ничтожным рабам, пытаться постичь высший замысел? Знаем мы лишь, что ничто не бывает помимо него. Ты привел к нам Сеймона, который умер давно, и был оплакан, и не знал никто, где он похоронен. Теперь узрели мы, что не был мертв великий Сеймон. Он вернулся к народу иревов, дабы вновь направить его на путь Единого Бога, дабы поднять его из языческой мерзости к покаянию и прощению. Ты считаешь себя инструментом в руке Всемогущего, так останься и раздели труды наши. Может быть, твоими устами произнесет Он слово свое?

По сути дела, это была ответная атака — воля против воли. Тут все сразу: и признание чужой силы, и угроза, и предложение союза — черт-те что, и все в одном стакане! Вар-ка демонстративно отказался от сопротивления и опустил глаза — конфликт ему сейчас совершенно ни к чему.

— Ты хочешь ознакомить меня?..